Мифозои. История и биология мифических животных

Многие китайские императоры имели своих ручных драконов, ко многим драконы являлись в качестве предзнаменований. Эта традиция шла из глубины веков: известно, что к легендарному прародителю китайцев, повелителю Востока Фу-си вышел из вод Хуанхэ дракон, спина которого была украшена замечательными рисунками: эти рисунки стали основой для составления восьми триграмм[162].

Сыма Цянь описывает явление дракона Желтому императору и его двору: «Хуан-ди из меди, добытой на горе Шоушань, отлил треножник у подножия горы Цзиншань. Когда треножник был готов, появился дракон, который свесил усы вниз, чтобы поднять Хуан-ди. Хуан-ди взобрался на спину дракона, за ним поднялись и сели на спину дракона сановники и обитательницы женского дворца — всего более семидесяти человек, после чего дракон стал подниматься»^{427}

. Знаменательное событие не обошлось без конфуза: мелким чиновникам не удалось взобраться на спину животного, они стали хватать улетающего дракона за усы и оборвали их. Впрочем, это никак не испугало его сородичей, которые продолжали с завидной регулярностью являться к императорскому двору.

Имел своего дракона и упоминавшийся уже Юй, основатель династии Ся. Согласно некоторым достаточно солидным источникам, Юй и сам был в определенном смысле драконом. Кроме того, он пользовался услугами ручного дракона Ин-луна, который прокладывал водоотводные русла во время мелиоративной деятельности Юя. Ему помогали его сородичи. Юань Кэ пишет: «Юй, борясь с наводнением, дошел до Горы шаманов — Ушань и до Тройного ущелья — Санься. Один из драконов, прокладывавших водные пути, ошибся, неправильно проложил русло и прорубил ущелье. Оно оказалось совершенно ненужным. Юй рассердился и на горном обрыве казнил бестолкового дракона в назидание другим. До настоящего времени в уезде Ушань сохранились названия Цокайся — „Неправильно проложенное ущелье“ и Чжаньлунтай — „Терраса, где был казнен дракон“».

Но казнь дракона была в Китае все-таки редкостью — обычно к этим животным относились с почтением, а их появление считалось важным и, как правило, счастливым предзнаменованием. Очень часто цвет очередного дракона соответствовал той стихии, под покровительством которой находилась правящая династия. Сыма Цянь приводит слова, сказанные кем-то, когда Цинь Шихуан-ди объединил Поднебесную, стал императором и основал династию Цинь[163]

: «Хуан-ди пользовался покровительством стихии земли, при нем появились Желтый дракон и земляной червь. Дом Ся пользовался покровительством стихии дерева, тогда Синий дракон остановился в пригороде столицы, травы и деревья пышно расцвели. <…> Ныне Цинь сменило Чжоу, наступило время стихии воды. В прошлом циньский Вэнь-гун, выехав на охоту, поймал Черного дракона, и это было знамением господства стихии воды»^{428}.

Династию Цинь сменила династия Хань[164]

. Через некоторое время один из чиновников, Гунсунь Чэнь, подал очередному государю доклад, в котором писал: «Дом Цинь пользовался [покровительством] стихии воды, ныне дом Хань преемствовал [от него] власть, и согласно порядку кругооборота стихий при Хань должна [господствовать] стихия земли…» Чиновник предвещал появление Желтого дракона, знаменующего эту стихию. Он рекомендовал заранее «изменить месяц начала года, сменить цвета казенной одежды и выше всего поставить желтый цвет». Проект не нашел поддержки при дворе, но очень скоро скептики были посрамлены: «Через три года (в 165 году до н. э. — Прим. пер.) в Чэнцзи показался Желтый дракон». Дракон этот «не нанес вреда народу», из чего сделали вывод, что «год будет урожайным». А дальновидный Гунсунь Чэнь был назначен «на должность боши — ученого мужа, чтобы он вместе с остальными учеными составил проект изменения календаря, цвета придворной одежды и других дел»^{429}

.

Надо отметить, что появление дракона не всегда было хорошим предзнаменованием. Буддийский монах и писатель VI века Хуэй-цзяо в трактате «Жизнеописание достойных монахов» описывает печальный случай, когда показавшиеся народу драконы ввели Люй Цзюаня, правителя государства Поздняя Лян[165], в заблуждение, что и привело к его гибели.

«На втором году под девизом правления Сянь-нин (400 год. — Прим. пер.) чья-то свинья принесла поросенка о трех головах, а из колодца, что в восточном предместье, вылетел дракон. Он опустился у императорского дворца и лежал там, извиваясь. На следующее утро он исчез. Правитель посчитал это хорошим предзнаменованием и назвал тот дворец Дворцом парящего дракона. Вскоре после этого через ворота Девяти дворцов вслед за солнцем поднялся ввысь черный дракон, и Люй Цзюань дал новое название тем воротам — „Ворота драконовой благости“».