МИФы

— Насколько я понимаю, лопаты у вас с собой нет? — понимающе усмехнулся я.

Джинетта тотчас сообразила, о чем речь.

— Вы шутите! — возмутилась она.

— Ничуть, — ответил я. — Тут не будет никаких ночных горшков. Никаких биотуалетов. Лишь два основных компонента: вы сами — и дыра в земле.

Лицо Фризии приняло задумчивое выражение.

— Мне думается, мы могли бы закрыть глаза — сами знаете на что.

— Не тратьте попусту энергию, — решительно заявил я. — Не развалитесь, если одну ночь будете пользоваться самыми примитивными удобствами.

— Верно, — согласилась Полони. — Я-то точно буду цела.

— И я тоже, — влез в разговор Трутень.

— Да кто тут интересуется твоим мнением? — осадила его Джинетта, презрительно прищурившись.

Несмотря на высокомерное отношение к себе со стороны надменных извергинь, Трутень великодушно предложил своим спутникам оставшееся полевое снаряжение из своего бездонного армейского тюка. Джинетта и Фризия скрылись за вершиной холма и вскоре вернулись. На их лицах было написано нескрываемое облегчение — однако с легким оттенком досады.

— Было просто ужасно! — сообщила Джинетта. — Посмотрим, какая от всего этого нам будет польза.

К счастью, походный рацион Джинетты содержал достаточно пищи для всех трех извергинь. Я не смог удержаться от улыбки, глядя на лица моих учениц, когда Джинетта, разорвав упаковку, высыпала на большую тарелку горку каких-то ломтиков бордового и коричневого цвета.

— Они сдохли? — поинтересовалась Полони, с отвращением ткнув пальцем в кусочки еды.

— Нет, лишь оглушены, — заверила ее Джинетта. Лежавшие на тарелке ломтики зашевелились.

— Да ведь они живые! — взвизгнул Толк.

— Конечно, живые, — подтвердила Фризия. — В нашем измерении никогда не едят дохлятину. Вы захватили какие-нибудь приправы?

— Нет, — с сожалением воздохнула Джинетта. — В том магазинчике в лагере закончились и сладкие, и кислые соусы.

— О, Кром! — произнесла Полони. — Так что, неужели нам придется есть это без всякого соуса?

Они разделили содержимое тарелки поровну и принялись вяло жевать.

Трутень извлек из закромов своего армейского тюка ветчину и галеты, а потом силой магии заставил их повиснуть над костром. У меня нашелся котелок с остатками рагу, которое приготовила для нас Банни. Я снял с него консервирующее заклятие и поставил на огонь разогреваться. Толк отведал понемногу и того, и другого. Наш ужин показался мне вполне сносным, однако Толк не разделил моего мнения.

— Не чувствую вкуса, — признался он. — То есть я хочу сказать, что все это питательное, но какое-то пресное.

Мелвин вообще отказался от еды.

— Неужели вы не захватили для меня никакой каши? — захныкал он. — Хотя, собственно, чему удивляться? Сначала меня пытались утопить, теперь вознамерились уморить голодом! Ай!.. Что это?!

Муха размером с фалангу моего пальца принялась кружиться над костром. Еще несколько таких же созданий жужжали неподалеку, не решаясь приблизиться к огню.

— Букашки! — возопил купидон. — Ненавижу букашек!

— Мелвин, прекрати!..

— Почему, — снова повторил я свой вопрос, когда все устроились под массивным скальным выступом и, запалив у входа в пещеру костер из навозных лепешек, доедали ужин, — ты не стал применять отпугивающие чары? Зачем тебе понадобилось их взрывать?

— Следует признать, что Мелвин в этом деле весьма преуспел, — вмешался в разговор Толк. В его словах я уловил иронические нотки. — Он их всех извел, всех до единого.

За пределами освещенного костром пространства раздавалось гудение гигантских ос, пытавшихся приблизиться к нам. Пришлось усилить действие отпугивающих чар, которыми я запечатал вход в пещеру. Я заранее законсервировал бо́льшую часть моей энергии, зная, что она понадобится мне для небольших, но неотложных нужд — вроде этой.

— А наш ужин подгорел, потому что нам пришлось убегать от жуков-убийц, которых он сотворил, — добавил Трутень.

— Но ты ведь все равно его доедаешь, хотя один только запах способен вывернуть наизнанку, — в очередной раз повторила Полони.

Я покачал головой. В принципе обитатели Извра могут есть все что угодно, но эта троица по причине своей молодости еще никогда не сталкивалась с непривычной для них пищей.

— Я озябла, — пожаловалась Джинетта. — Почему это здесь днем так жарко, а ночью зуб на зуб не попадает?

Она придвинулась к костру, насколько это было возможно, но все равно дрожала от холода в своей тонюсенькой одежонке. Я наложил специальные согревающие чары на внутреннее помещение пещеры. Все сразу же расслабились и закончили ужин, нежась в тепле и с минимальным количеством ламентаций.