Томас Роллестон

Мифы и легенды кельтов. Коллекционное издание

Впервые опубликовано в 1911 году издательством Джордж Г. Хэррэп и Ко, Лондон

Глава 1

Мифы о вторжениях в Ирландию

Пришествие Партолона

Кельты, как мы узнали от Цезаря, считали себя потомками Бога Подземного мира, Бога мертвых. Говорят, что Партолон пришел в Ирландию с запада, где за неизведанным и бескрайним Атлантическим океаном находилась сказочная Страна Живых, она же страна Счастливых Мертвецов. Отца Партолона звали Сера.

Он прибыл к ирландским берегам с королевой по имени Дальния[1]

и несколькими спутниками. Ирландия тогда физически отличалась от той страны, какую мы знаем сейчас. Тогда там было всего три озера, девять рек и только одна равнина.

Фоморы

Говорят, что партолонцам пришлось сражаться со странным племенем, звавшимся фоморы. Они были огромными, уродливыми, вспыльчивыми и жестокосердными людьми, олицетворявшими силы зла. Одного из них звали Кенхос, что означает Безногий, вероятно, чтобы подчеркнуть его связь с не имевшим ни ног, ни рук Витрой, Богом Зла в мифологии вед.

С сонмом этих демонов Партолон и бился за свое господство, в итоге изгнав их к северным морям, но даже оттуда они время от времени нападали на страну.

Конец рода Партолона печален: его потомков поразил мор, и люди собрались вместе на Старой Равнине (Сенмаг) для удобства последующего захоронения тел, а в итоге все погибли. Ирландия вновь опустела и замерла в ожидании новых жителей.

Легенда о Туане Мак Карелле

Кто же тогда рассказал их историю?

По преданию, Финнен, ирландский аббат VI века, отправился к вождю по имени Туан мак Карелл, жившему недалеко от монастыря Финнена в Мовилле. Тот не впустил священника. Тогда он сел на пороге дома и постился целое воскресенье, после чего угрюмый языческий воин открыл дверь. Между ними установились хорошие отношения, и в итоге довольный Финнен вернулся к монахам.

«Туан – прекрасный человек, – сказал аббат. – Он придет утешить вас и расскажет старинные истории»[2].

Вскоре после этого Туан прибыл с ответным визитом к священнику, и пригласил его с учениками в свою крепость. Они расспрашивали хозяина о происхождении, и тот дал поразительный ответ: «Я – человек из Ольстера. Меня зовут Туан, сын Карелла, но когда-то меня звали Туан, сын Старна, сына Серы, а мой отец, Старн, был братом Партолона».

«Расскажи нам историю Ирландии», – попросил Финнен, и Туан исполнил просьбу.

По его словам, Партолон был первым из людей, поселившихся в этой стране. После великого мора выжил только он, «ибо не бывает такой бойни, из которой не вышел бы живым хоть один человек, чтобы рассказать о ней потомкам». Туан бродил от одной опустевшей крепости к другой, от скалы к скале, ища убежища от волков. В течение двадцати двух лет ему пришлось жить, как отшельнику, скитаясь по пустынным местам, пока, наконец, он не состарился.

«Затем Ирландией завладел Немед, сын Агномана. Тот был братом моего отца. Я увидел его прибытие, стоя на скале, но решил избежать встречи, поскольку превратился в длинноволосое, когтистое, дряхлое, седое, голое, жалкое ничтожество. Однажды вечером я заснул, а когда проснулся на следующее утро, обнаружил, что превратился в оленя. Я снова был молод, и потому сердце мое возрадовалось. Я воспел пришествие Немеда и его народа, а также собственное преображение. Кожа моя оказалась грубой и серой. Победа и радость вернулись ко мне; а ведь совсем недавно я был слаб и беззащитен».

Туан стал королем оленей Ирландии и оставался им на протяжении правления Немеда и его народа.

Они приплыли в Ирландию на тридцати двух судах, в каждом из которых было по тридцать человек. До этого им пришлось блуждать по морям полтора года, и большинство погибло от голода, жажды или из-за кораблекрушений. Спаслись только девять человек – сам Немед, четверо мужчин и четыре женщины. После высадки на ирландских берегах поселение выросло до 8060 человек, однако затем все они таинственным образом скончались.

Старость и дряхлость снова обрушились на Туана, но его ожидало следующее преображение. «Я стоял у входа в свою пещеру – до сих пор помню этот момент – и вдруг понял, что мое тело приняло другую форму. Я превратился в дикого кабана, а потом спел песню о случившемся чуде:

«Сегодня я – кабан. Было время, когда я заседал на собрании Партолона, выносившем решения. Как-то я спел о своих суждениях, и все похвалили мелодию. Как же я гордился! Как приятно было находиться среди миловидных юных дев! Моя колесница двигалась вперед во всем своем величии и красоте. Мой голос был громок и сладок, лицо было полно очарования. В бою мой шаг был быстр и тверд. Сегодня же, о чудо, я превратился в черного кабана».