Мифы и легенды народов мира. Том 10. Восточная и Центральная Азия

Когда–то страной киратов правил раджа по имени Ташетханг. Однажды под вечер он прогуливался по саду. Солнце уже заходило за горы. Легкий ветерок доносил благоухание цветов. Кругом царили спокойствие и тишина, и даже пчелы не нарушали ее своим жужжаньем. И вдруг до слуха раджи долетела прекрасная песня, в звуках которой были и солнце, уходящее за горы, и благоуханное дуновение ветерка, и даже приносящая покой тишина. Певец давно уже замолк, а раджа все стоял, зачарованный удивительной мелодией. Когда же он пришел в себя, то подумал: «Никогда еще не доводилось мне слышать подобного. Что же это должно быть за диковинное существо, коль способно оно своим пеньем так околдовать человеческую душу?»

На следующее утро раджа проснулся, едва заалело небо. Утренний прохладный ветер сначала приносил из сада только шелест листвы, а потом до ушей раджи донеслись те же пленительные звуки, что он слышал вчера.

Ташетханг прикрыл глаза, и теперь в этих удивительных звуках ему слышались голоса небесных певцов — гандхарвов, в такт которым плавно покачиваются небесные девы — апсары. А песня становилась громче и прекраснее, и радже уже казалось, что за окном в саду играет целый оркестр самых искусных флейтистов. Но тут совсем неожиданно на самой высокой ноте певец умолк.

Раджа вскочил с постели, выбежал на веранду и стал внимательно прислушиваться, в надежде насладиться волшебными звуками еще хоть мгновение. Но кругом все было тихо. Целый долгий день раджа ждал, когда снова зазвучит полюбившаяся ему песня. А когда наступил вечер, он в сопровождении всех своих придворных пришел в сад на то самое место, где впервые донеслось до него чудесное пение. Скоро вечерняя тишина наполнилась теми же чарующими звуками. Раджа и все, кто был с ним, затаили дыхание. Долго лилась удивительная мелодия, а когда певец притомился и умолк, государь объявил придворным:

— Никогда мы еще не испытывали такого счастья, кое доставило нам это пение. Однако до сих пор нам неведомо, кто услаждает наш слух. А потому повелеваю: немедленно сыскать певца и привести его пред наши очи. Того, кто исполнит мой приказ, ждет большая награда!

Услышав обещание раджи, все придворные бросились на поиски, они обшарили дворцовый сад, каждый кустик, каждую ветку. Наконец два министра набрели на пруд, в котором увидели лягушку.

— Уж не ты ли, любезная, издаешь столь дивные звуки, околдовавшие душу нашего государя? — спросили у нее министры. — Не стесняйся, скажи нам откровенно, и будешь представлена самому радже!

— Как же, как же! — заквакала лягушка. — Кто же еще, как не я. Разве чей–нибудь голос может сравниться с моим и красотой и звонкостью?

И тогда министры бережно подняли лягушку и с почетом доставили ее к радже.

Несказанно обрадовался Ташетханг, что видит наконец пред собой чудного музыканта, и попросил лягушку еще раз порадовать всех своим несравненным искусством.

Лягушка чуть не лопнула от гордости, услышав такие лестные слова из уст самого государя. Набрала она как можно больше воздуха и что было сил залилась:

— Ква–аа–ква–ква–ква–ква–аа–ква–ква!..

— Это что такое?! — гневно прервал квакушу раджа. — Никак, ты, ничтожная, вздумала издеваться над нами! Эй! Бросить обманщицу, оскорбившую наш слух, на растерзание собакам. А министров, посмевших привести ее пред наши очи, — забить в кандалы!

Царские воины тут же бросили лягушку собакам, а провинившихся министров отправили в темницу, все же остальные опять кинулись искать таинственного певца.

Долго ждал раджа, пока наконец один из царских слуг не принес повелителю маленькую черную птичку.

«Опять нашли какого–то певца, — разнесся по саду слух, — только и этот, наверное, самозванец, уж больно невзрачный на вид…»

Тем не менее все придворные тотчас собрались около раджи, а тот взглянул на птицу и грозно произнес:

— По вечерам и утрам я наслаждаюсь чьим–то пением. Если и вправду это ты даруешь нам радость, ждет тебя большая награда. Но если ты только воображаешь, что способна обрадовать своим пеньем, берегись! Ну, а теперь я готов слушать.

Запела маленькая черная птичка кальчунда, и весь мир наполнился чудными звуками.

— Чи–чи–ю, чи–чи–ю, чю–маен… — пела кальчунда, и в этой песне были и солнце, уходящее за горы, и благоуханное дуновенье ветерка, и даже приносящая покой тишина…

Когда последние звуки растаяли в воздухе, раджа сказал птичке:

— Прости меня, кальчунда, что я сразу не поверил тебе. Конечно, это ты радовала меня своим пеньем. Твой голос прекрасен, и песня твоя самая лучшая на свете. Вот только не знаю я ее смысла. Не раскроешь ли нам его?

Склонила перед раджой голову кальчунда и сказала:

— Я пою, чтобы доставлять людям радость. В этом смысл песни и смысл жизни…

Теперь раджа склонил голову перед кальчундой:

— Ты не только самая сладкогласая, но и самая мудрая птица. Да следуют твоим словам все живущие на земле!

И раджа Ташетханг приказал украсить скромную черную птичку золотом.

Говорят, именно с той поры лапки и клюв кальчунды стали золотыми.

Как крапива на земле первой появилась