Идоменей, воин уже поседевший, с юношеской отвагой и силой устремился на врагов и обратил их в бегство. Первым поразил он Африонея, недавно еще прибывшего в Трою: просил он у Приама прекраснейшую из дочерей его Кассандру и обещал совершить великий подвиг – изгнать из троянской земли данайцев. Старец готов уже был выдать за него дочь. И вот теперь, когда Африоней гордо выступил перед рядами троянцев, поразило его копье Идоменея: с шумом грянулся он на землю. Торжествуя, вскричал победитель: "Величайшим из людей буду я считать тебя, Африоней, если ты исполнишь все то, что обещал Приаму, прося себе в супруги Кассандру. Если бы ты помог нам разрушить Трою, мы отблагодарили бы тебя не хуже: отдали бы за тебя лучшую из дочерей Атрида. Пойдем к судам нашим, там покончим разговор о браке; мы тоже не скупы на приданое". С этими словами он потащил Африонея за ноги к кораблям. Но тут явился мститель за убитого – Азий. Пеший устремился он на Идоменея и занес уже копье, но герой упредил его: сам ударил копьем противника в гортань, и пал он, как падает подсеченный у корня дуб или высокорослая сосна, и, скрежеща зубами, раздирая руками землю, обагренную кровью, испустил дух.
Деифоб видел смерть друга своего Азия и, пылая мщением, пошел на Идоменея и пустил в него копьем. Но вовремя приосторожился Идоменей, прикрылся огромным крепким щитом – копье пролетело над ним, слегка только коснувшись края щита, но зато насмерть поразило стоявшего вблизи вождя Гипсенора. Громко вскричал тогда Деифоб: "Нет, не без отмщения пал Азий; радуется он теперь сердцем: не один вступает он в широкие врата мрачной обители Аида – я дал ему спутника!" К падшему Гипсенору приблизился Антилох и загородил его щитом; двое других друзей убитого, наклонясь к земле, подняли тело и понесли его к кораблям. Идоменей же ратовал, не ослабевая; он ударил копьем Алкафоя, Анхисова зятя, и разбил на нем медную броню – зазвенела броня, и с громом упал раненый на землю. Величаясь победой, Идоменей воскликнул: "Верно ли я расплатился с тобой, Деифоб? Трех положил я за одного! Ты величаешься только; подойди ко мне – увидишь во мне потомка Зевсова: Минос, дед мой, был сын Громовержца". Деифоб стоял в нерешимости, не зная, одному ли выйти на Идоменея или взять себе на подмогу кого-нибудь из троянских героев. Так колебался он, и показалось ему – лучше позвать на помощь родича своего Энея. Идоменей, увидев шедших на него троянских героев, не отступил ни на шаг, не обратился в бегство, но, неподвижно стоя на прежнем месте, поджидал их, как горный вепрь, уверенный в своей силе, неподвижно стоит, выжидая нападения псов зверолова. Не счел он, однако, бесполезным призвать к себе на помощь некоторых соратников своих, испытанных бранью воителей. "Други, ко мне! – кричал он им. – Не равен мне Эней ни годами, ни духом: юн он и могуществен, полон юной, первой силою жизни". И все, кого звал он, охотно поспешили к нему на помощь: Аскалаф и Афарей, Дейпир, Мерион и Антилох – все они устремились к Идоменею и, уставив щиты вперед, стали возле него. Но и Эней не оставался без подмоги: к нему подоспели Парис и Агенор со своими ратями. Сошлись противники и начали битву, стали биться копьями – много пролито было тут крови и с той, и с другой стороны; но Посейдон даровал ахейцам мужество и силу, и они, перебив многих троянцев, ранив Гелена и Деифоба, одолели наконец врага.
Между тем Гектор бился с ахейцами на прежнем месте, у срединных судов, но бился без успеха: его отбивали Аяксы, не отступавшие один от другого. Вслед за Теламонидом напирали на троянцев и дружинники его – многолюдное, бодрое войско, опытное в рукопашных боях. Дружинники же меньшего Аякса, локрийцы, держались позади, ибо не могли выдерживать стойкого рукопашного боя: не было у них ни шлемов, ни щитов, ни длинных, ясеневых копий; пришли они на войну, вооруженные одними луками да пращами, и, стоя вдали, за другими, метко разили теперь троянцев своими стрелами.
Бурно кипел бой в том месте; гром оружия, крики бойцов достигали небес.