Мифы Ктулху. Хаггопиана и другие рассказы

– Вы хотите сказать, что она не сработает? – широко раскрыв от ужаса глаза, спросил Барт.

– Нет, она сработает как надо. Но…

– Ради всего святого! – воскликнул Наттол. Судя по его срывающемуся голосу, его обычно крепкие нервы были сейчас напряжены до предела. – Говорите же!

– Как я могу объяснить то, чего и сам до конца не понимаю? – рявкнул Милрайт, набрасываясь на перепуганного молодого человека. – И не советую вам на меня кричать, друг мой. Если бы не вы, все мы сейчас не очутились бы в подобной ситуации… и не забывайте, что без моей помощи вам из нее не выбраться!

При этих словах Наттол побелел как мел и начал, заикаясь, бормотать извинения.

– Хватит, – оборвал его оккультист. – Я скажу вам, что меня беспокоит. Коротко говоря, Третья Сатлатта содержит в себе условие!

– Условие? – удивленно переспросил Барт, явно не понимая, о чем речь.

– Цитируя Альхазреда, – не обращая на него внимания, продолжил Милрайт, – защита противозаклинания длится «лишь до смерти»!

Несколько мгновений все молчали, затем Барт сдавленно рассмеялся.

– Лишь до смерти? Что ж, честнее не скажешь. Я, в самом деле, не понимаю…

– И еще одно, – продолжал оккультист, – Третья Сатлатта не является необратимой. Ее действие можно отменить, просто произнеся ее же в обратном порядке.

Какое-то время гости Милрайта смотрели на него, не говоря ни слова; затем Наттол спросил:

– Кто-нибудь еще знает о нашей… проблеме?

– Нет, если только вы не рассказывали кому-нибудь еще, – ответил оккультист, лоб которого прорезала глубокая морщина. – Ведь нет?

– Нет, – сказал Наттол, – никому… но вы ведь понимаете, о чем я? О чем тут беспокоиться, если все так просто, как вы говорите? Само собой, мы никогда больше не станем связываться ни с чем подобным… а кто еще может узнать о том, что случилось? Даже если кому-то и известно, что мы вызвали дьявола, вряд ли он знает, как обратить этот ваш процесс. И вообще сомнительно, что у кого-то может возникнуть подобное желание, разве нет?

Милрайт немного подумал и постепенно начал успокаиваться.

– Да, конечно, вы правы, – ответил он. – Просто не люблю ненужных осложнений. Все дело в том, что я кое- что знаю о древних знатоках, а они просто так предупреждать не станут. Этот Бугг-Шаш, чем бы он ни был, наверняка самый худший из демонов. Все, что о нем говорят – по-настоящему… демоническое!

III

Тем же вечером, на основании многочисленных заметок, сделанных в отделе редких книг Британского музея, Милрайт подготовил все необходимое для своей задачи. Он вымыл пол в кабинете, а затем в местах, показавшихся Наттолу и Барту совершенно случайными, хотя на самом деле они были тщательно отмерены, словно по неким неведомым таблицам, расставил на голом полу свечи, курильницы и необычного вида медные сосуды. Покончив с этим и оставив середину пола пустой, он нарисовал мелом на оставшемся пространстве некие странные магические символы, расположив их в таком же кажущемся беспорядке. В самой середине он изобразил белый круг, а когда приблизилась полночь, предложил своим гостям войти вместе с ним в это защитное кольцо.

Во время последних приготовлений зажгли свечи. От курильниц и сосудов поднимались к потолку тонкие покачивающиеся струйки разноцветного дыма и благовоний. Более того, в комнате был выключен электрический свет к немалому неудовольствию близкого к истерике Барта, так что кабинет освещало лишь мерцающее пламя свечей и тускло-красное свечение тлеющих порошков и трав в курильницах и сосудах.

Когда раздался первый удар бьющих полночь настенных часов, Милрайт достал из кармана аккуратно сложенный листок бумаги. Лишенным каких-либо эмоций голосом он прочитал слова, тщательно скопированные днем из почти забытого тома в тайных закоулках Британского музея.

Вряд ли Барт или Наттол могли впоследствии вспомнить мешанину чуждых гласных, слогов и диссонансов, срывавшихся с губ Милрайта в тускло освещенной комнате. Никакой простой смертный, не посвященный в искусство, которым владел Милрайт, не смог бы повторить эту невероятную последовательность звуков. О том же, чтобы произнести заклинание наоборот – «в обратном порядке», как выразился Милрайт, – наверняка не могло быть и речи. Мысль эта, пусть и не в первую очередь, несомненно, пришла в голову обоим посвященным, когда оккультист закончил свое выступление и стихло эхо его чудовищной литургии… но не прошло и нескольких секунд, как эта и все прочие мысли сменились откровенным кошмаром!

Сначала даже Милрайт решил, что совершил некую жуткую ошибку, ибо на троих в меловом кругу обрушился неподдельный ужас, предвещающий неминуемую гибель! Барт завопил и попытался было бежать из круга и вообще из комнаты, что наверняка стало бы для него роковым шагом, но оккультист схватил его, удерживая на месте.