Мифы, предания и сказки фиджийцев

Носители культуры лапита оказали наибольшее влияние на формирование восточных фиджийцев. В истоках их культура была настолько близка западнополинезийской, что это даже дало основания для предположений о заселении Фиджи не с запада, откуда распространились гончары лапита, а с Тонга или Самоа. (Впрочем, здесь отрывочная или устная традиция оказывается на стороне современных археологов: по некоторым преданиям, на востоке Фиджи, в частности на фиджийской Ultima Thule — островах Оно, — до прихода тонганцев жили "бронзовые люди" [50, с. 45]).

В первой половине — середине I тысячелетия до н. э. на Фиджи появились меланезийские группы с запада[2]. Если гончары лапита шли северо-западным путем, то эти группы, вероятнее всего, двигались южнее и на Фиджи попали с Новой Каледонии (это лишь гипотеза, окончательно пока не доказанная). Эта волна иммигрантов принесла на Фиджи культуру штампованной керамики и керамики с отпечатками лопатки (керамики, орнаментированной штампом и ударами специальной резной лопатки, см. [1, с. 287-289]). По-видимому, гончары-"штамповщики" прибыли примерно в те же районы, что и гончары лапита, на побережьях частично смешались с ними, а кроме того, заселили и часть внутренних районов на больших островах. Стоянок, на которых есть штампованная керамика и керамика с отпечатками лопатки, на Фиджи немало, и, возможно, меланезийцы — носители этой культуры были более многочисленны, чем их предшественники-"лапитоиды". Один из представительных памятников — поселок На-вату на севере Вити-леву. В На-вату (ранний слой датируется 50 г. до н. э.) обнаружена не только характерная керамика, но также тесла, украшения, куриные кости. Обнаруженные в памятниках свиные кости указывают либо на охоту за кабанами, либо на начало одомашнивания свиней, а находки человеческих костей связываются с уже возникшей практикой ритуального каннибализма.

Носители керамики с отпечатками лопатки уже умели ловить рыбу не только на крючок, но и сетью (на стоянках найдены каменные грузила для сетей), делали кокосовое масло и, вероятно, учились культивировать Aleurites toloba и Раrinarium laurinnm (оба эти растения составляют важные компоненты в изготовлении кокосового масла). В этой фазе появляются культивируемые бананы, развивается плетение.

По-видимому, отношения между гончарами лапита и носителями второй керамики складывались сравнительно бесконфликтно: группы продолжали существовать в относительной изоляции друг от друга и под фиджийским небом места еще хватало (хотя надо сказать, что такую идиллическую картину рисует нам скорее наше незнание, чем реальность). По языку первопоселенцы-"лапитоиды" и новые мигранты были, вероятно, относительно близки; с гончарами лапита и гончарами-"штамповщиками" и связывается формирование двух близкородственных языков, восточного и западного фиджийского (весьма рано распавшихся на диалекты).

Идиллическому существованию по обе стороны гор на Вити-леву положили конец новопоселенцы II тысячелетия, так называемые носители керамики с прочерченным орнаментом. Первые памятники керамики с прочерченным орнаментом, третьей после керамики лапита и штампованной керамики, обнаружены Э. Гиф-фордом в Бунда (ошибочная русская транслитерация — Вуда) на, западе Вити-леву; они датируются 1100 г. н. э. Новая культура попала на Фиджи, всего вероятнее, с Новых Гебрид и Новой Британии. Носители этой культуры кормились рыболовством и земледелием, держали свиней, домашнюю птицу, занимались собирательством, умели выделывать тапу, набивали ее (по-видимому, до них набивка тапы на Фиджи не была известна). Закругленные с углов основания своих жилищ, достигавших метра в высоту, они обкладывали тесаным камнем. Им, несомненно, была известна практика ритуального каннибализма.

С наступлением нового периода на Фиджи появляется настоящая лавина крепостей, равнинных и горных (ср. описание горной крепости Вату-лаза [18, с. 208]; см. также [1, с. 290-292]), построенных из камня, дерева, или земляных. Новая волна меланезийцев не смыла с островов прежних жителей, но — бесчисленные укрепления тому свидетельство — принесла с собой постоянную тревогу, нарушила относительный покой старожилов, усилила вражду между ними самими...

Фиджийские предания и мифы молчат о далеком времени керамики лапита и штампованной керамики, что, впрочем, неудивительно. Наступление же третьего периода и появление на островах меланезийцев новой эры описывается в них весьма красноречиво. Еще в XIX в. это побудило ученых искать в преданиях и мифах не одни только "бессмысленные россказни" [100, с. 48]: Джон Уотерхаус предполагал, что они могут "пролить немало света на происхождение фиджийцев" [97, с. 268]; оставалось дождаться археологов XX в. Первым соотнес мифологию с археологией выдающийся этнограф, археолог и историк культуры Э. Гиффорд, занимавшийся раскопками и сбором материала на Вити-леву в середине — второй половине 40-х годов [39; 40].