Мифы, предания и сказки фиджийцев

Проснулся он от визгливого смеха. О горе! Вокруг были головешки: духи притащили соленой воды в свернутых банановых листьях и притушили огонь. Туи-лику попытался бежать, да куда там — Ндаку-пуси схватил его за ногу, кинул кому-то еще, и опять они играли с ним до самого рассвета.

Весь день думал Туи-лику, как быть, и наконец придумал. Решил забраться на самую высокую кокосовую пальму и проспать там ночь — спать ему хотелось ужасно. Наступила ночь, и опять его разбудил смех. Только на этот раз духи никак не могли его найти; с верхушки пальмы ему было хорошо видно, как они бегали туда-сюда по берегу. Но вот одному захотелось пить, и он полез на ту самую пальму за кокосом. Все выше и выше он поднимался, все страшнее становилось Туи-лику. Наконец дух забрался на самый верх и увидел там Туи-лику — тот лежал весь скорчившись. Дух завопил, схватил несчастного и кинул своим прямо вниз! И опять они затеяли с ним прежнюю игру.

К утру он опять был чуть жив, а к тому же опять не выспался. Обессиленный, он добрался до Мбу-тони и проспал до полудня. Напился молока кокосовых орехов, выжал кокосовое масло, натер им синяки и ссадины. Приготовил себе земляную печь, поел и стал думать, как же быть дальше. "Да, — думал он, — прятаться от них на суше бесполезно: они меня где угодно достанут. Может, раз они духи, им не удастся забраться под воду?"

И вот он повалил высоченную кокосовую пальму — она росла у самого берега. Верхушка пальмы оказалась далеко в волнах, и волны тихонько покачивали ее. Он прошел по стволу, спрятался в листьях и уснул. Наступила четвертая ночь, и он думал, что теперь-то отдохнет и выспится.

Голоса разбудили его только в полночь. На этот раз духи и не думали смеяться, нет, они очень сердились. Видно, им пришлось обыскать весь остров, и они уже стали думать, что Туи-лику уплыл прочь. Но все же Ндаку-пуси удалось заметить свежий пень. Он побежал по стволу и схватил Туи-лику за волосы. Как ликовали духи! Как горевал Туи-лику! Он-то думал, что они не умеют переходить волны. Одно только было хорошо: до рассвета оставалось недолго, а значит, и ему недолго было мучиться.

Наутро он передохнул, снова натерся кокосовым маслом и стал думать, как быть дальше. На земле, на дереве и в воде он уже прятался, надо было придумать что-то еще. Тут он заметил на берегу крабов каики и тотчас понял: надо зарыться в песок, так, как зарываются в него каики. "Тогда они точно меня не найдут", — подумал он.

И вот под вечер он зарылся в песок, только крохотную дырочку оставил, чтобы дышать.

Наступила ночь, духи стали его искать, искали, искали и не нашли. Наконец им надоело искать, и тут главный среди них сказал:

— Что ж, может, нам насобирать себе каики для ночной трапезы?

И они принялись пробовать песок палкой, чтобы нащупать ходы, вырытые каики. Именно так ищут каики на приманку. Шли, шли по берегу, и так главный из духов добрался до того места, где спрятался Туи-лику.

— О! Какой огромный попался! — воскликнул он и вытащил из песка за нос Туи-лику.

На этот раз духи не стали подкидывать его. Они принялись носиться по берегу, а его тащили за собой. Раз за разом обегали они остров и волокли за собой бедного человека то по песку, то по воде. Он уж думал, что не выживет. Но наконец-то пришло утро, и духи с дикими криками швырнули его на пол шалаша в Мбу-тони.

Туи-лику проспал почти весь день, а когда проснулся, поел и стал думать, как теперь быть. Он сказал себе: "Я больше ничего не могу сделать. Прятаться мне больше негде. Хоть бы наши приплыли сюда из Мато-кано". И тут он пошел и срезал пять банановых побегов — едва он вспомнил о своих, как у него появилась новая мысль. Он сделал так: срезал длинные побеги, в рост человека, разложил в шалаше на циновках и накрыл. Казалось, это люди лежат и спят. Сам он тоже лег спать.

Стемнело, и, как обычно, послышались те голоса. Но едва духи подошли к шалашу, как он услышал голос одного из них:

— Ой, они вернулись!

Тотчас духи пустились прочь, и издали раздавался только их шепот.

Потом они опять подкрались к шалашу. А голоса они изменили и стали петь, как женщины. Никогда еще на Тувана не раздавалось таких прекрасных песен. Пели они, пели, и наконец Туи-лику не выдержал, привстал с циновки, чтобы лучше их слышать. Тут же дух, прятавшийся у входа, сказал:

— Точно! Это Туи-лику. А остальные просто не люди, иначе бы они обязательно проснулись. Это все его выдумки!

Духи ворвались в шалаш, схватили его и давай перебрасывать с одного конца острова на другой. Швыряли, швыряли, и к утру он даже двигаться не мог. Когда духи ушли, он сказал себе: "Еще одна ночь, и Туи-лику не будет". Повернулся на бок, заснул и спал до полудня. Проснувшись, поел и стал натирать свои ушибы маслом. Тело у него ныло, голова все время клонилась, а глаза закрывались от усталости.

Вдруг перед ним возник Линга-ндуа, один из знатных вождей Мбуроту, покровитель Мато-кано[118]. Он спросил:

— В чем дело, Туи-лику, почему ты такой сонный, что тебя печалит?

Туи-лику ответил:

— Вся беда от здешних духов, мой благородный господин.