Мифы воды. От кракена и «Летучего голландца» до реки Стикс и Атлантиды

Dante’s inferno: translated by Henry Francis Cary from the original of Dante Alighieri. New York: Cassell, 1889

Коцит (Кокит) — река плача, упомянутая в произведениях Вергилия, Гомера, Цицерона, Платона, Данте, Мильтона, Шекспира и т. д. У Данте, в частности, Коцит не река, а ледяное озеро, в котором караются предатели. В центре Коцита также пребывает вмерзший в лед Люцифер с тремя пастями, терзающий Иуду Искариота, Брута и Кассия. С Коцитом — точнее, его дочерью Минтой — связана печальная история, которую в «Галиевтике» пересказывает Оппиан:

Говорят, Мята (Минта) была раньше подземной девой, нимфой Кокитоса (Коцита), и взошла она на ложе Аидонея [Аида]; но, когда он похитил деву Персефону с Этнейского холма [гора Этна в Сицилии], поглупела Минта от ревности, стала громко жаловаться и говорить лишнее, и Деметра в гневе растоптала ее, уничтожила. Ибо говорила нимфа, что лик ее благороднее и красивее, чем у темноглазой Персефоны, и похвалялась, что Аидоней вернется, изгонит соперницу из своих чертогов; так от желаний неутоленных распустила она язык. И проросла из земли хрупкая трава, носящая ее имя.

На берегах Леты. Фотогравюра Ф. Бенедикта Херцога. 1907 г.

Музей искусств округа Лос-Анджелес

Пятая река греческого подземного мира — уже упомянутая Лета, река забвения. Она текла мимо пещеры Гипноса (бога сна) в Подземный мир, где все тени усопших, испив ее воды, забывали о прожитой жизни.

Там ни скотина, ни зверь, ни под ветреным веяньем ветвиЗвука не могут издать, людских там не слышится споров.Полный покой там царит. Лишь внизу из скалы вытекаетВлаги летейской родник; спадает он с рокотом тихим,И приглашают ко сну журчащие в камешках струи.Овидий. «Метаморфозы»[10]

То же самое имя носила персонификация забвения, дочь Эриды (персонификации раздора) или, по версии Гая Юлия Гигина, Эфира и Геи (Земли). Но персонификация реки обязана быть дочерью Океана! Две Леты традиционно отождествляются, и все же стоит помнить вот о чем: помимо реки, протекающей в загробном царстве, существовал еще вполне земной источник, посвященный именно второй Лете, а парой к нему был источник Мнемозины. Оба, если верить Павсанию, располагались у священной пещеры Трофония:

Если какой-либо человек решит спуститься в пещеру Трофония, то прежде всего он должен прожить определенное число дней в особом здании. <…> Затем он переходит в руки жрецов, которые ведут его не прямо в пещеру прорицаний, а к источникам воды; правда, они находятся близко один от другого. Здесь он должен напиться из одного воды Леты (Забвения), чтобы он забыл о всех бывших у него до тех пор заботах и волнениях, а из другого он таким же образом опять пьет воду Мнемосины (Памяти), в силу чего он помнит все, что он видел, спускаясь в пещеру.

Павсаний. «Описание Эллады»[11]

Под другим названием Лета фигурирует в «Государстве» Платона, в мифе о загробных воздаяниях:

Отсюда душа, не оборачиваясь, идет к престолу Ананки и сквозь него проникает. Когда и другие души проходят его насквозь, они все вместе в жару и страшный зной отправляются на равнину Леты, где нет ни деревьев, ни другой растительности. Уже под вечер они располагаются у реки Амелет, вода которой не может удержаться ни в каком сосуде. В меру все должны были выпить этой воды, но, кто не соблюдал благоразумия, те пили без меры, а кто ее пьет таким образом, тот все забывает.

Платон. «Государство»[12]

И наконец, Вергилий в «Энеиде» пишет о Лете так: