Мигель де Унамуно. Туман. Авель Санчес_Валье-Инклан Р. Тиран Бандерас_Бароха П. Салакаин Отважный. Вечера в Буэн-Ретиро

Фернандо пошел в мастерскую, взял большие мехи и набросал в них дубовой коры, той, что после дубления кож остается, а вонь от нее — помереть можно; потом он провертел дырку в перегородке, которая отделяла мастерскую от соседней комнаты, и стал поджидать благоприятного случая. Вечером пришла девушка, а Ичтабер и говорит своему ученику:

— Слушай, Фернандо, пойди-ка на минутку в ту комнату и сложи как следует те колодки, что в ящике.

Фернандо вышел, взял мехи и заглянул в дырку. А Ичтабер уже его невесте руку целует; тогда Фернандо нацелил на девушку мехи и пустил через дырку вонючего воздуха.

Когда он снова заглянул в дырку, Ичтабер стоял, зажав рукой свой нос-кнопку. И девушка себе нос закрыла.

Фернандо еще несколько раз нажимал на мехи, пока не устал.

Через два дня девушка пришла снова, и опять случилось то же самое; больше она не являлась и объявила всем, что от Ичтабера Курносого пахнет мертвецом.

Ичтабер стал приударять за другой красоткой, но Фернандо сыграл с ней ту же шутку, и сапожник жаловался своим друзьям:

— Arrayua! В мои времена было совсем другое дело, девушки были здоровыми. А теперь от одной больше, от другой меньше, но от всех псиной несет.

Опять раздался веселый, звонкий смех молоденькой хохотуньи.

Остальные присутствующие похвалили плутовские проделки Фернандо из Амескеты и отправились спать.

На следующее утро Мартин и Баутиста покинули Амескету.

Ночью они прибыли в долину Аркиль и остановились на постоялом дворе в Эчарри-Аранс. Спустились в кухню — погреться у огня, и там вместо истории о славном плуте Фернандо из Амескеты им пришлось выслушать рассказ одной старухи о доне Теодосио де Гоньи, наваррском кабальеро, который по наущению дьявола убил своего отца и свою мать, а потом удалился на покаяние в лес с цепями на ногах. Через много лет, когда дон Теодосио уже состарился, к нему явился дракон и хотел было съесть его, но тут перед ними возник архангел Михаил, сразил дракона и разорвал цепи на кабальеро.

Баутисте и Мартину смешные побасенки о добром Фернандо из Амескеты показались занимательнее этой глупой истории про драконов и святых.

Они как раз слушали пояснения к житию святого Теодосио, когда в харчевню вошел светловолосый господин, который, заметив Баутисту и Мартина, уставился на них внимательным взором.

— Да ведь вы те самые…

— А вы тот самый…

— Собственной персоной.

Это был Иностранец, которого они освободили из лап Падре.

— Зачем вы сюда приехали? — спросил Иностранец.

— Мы едем в Эстелью.

— Правда?

— Да.

— Я тоже. Поедем вместе. Вы знаете дорогу?

— Нет.

— А я знаю. Я уже однажды там был.

— Что вы все время бродите в этих краях? — спросил Мартин.

— Такая уж у меня работа, — ответил Иностранец.

— А кто вы, если это не секрет?

— Я журналист. Наше приключение помогло мне написать интереснейшую статью. Я рассказал о вас, и о вашем друге, и о той смуглянке сеньорите. Вот храбрая девушка!

— Еще бы!

— Итак, если вы не возражаете, мы отправимся в Эстелью вместе.

— Возражаем? Напротив. Мы рады, и даже очень.

Так они и порешили — ехать вместе.

В семь часов утра, когда начало светать, все трое покинули город, проехали через туннель Лисаррага и стали спускаться к равнине Эстельи. Иностранец путешествовал на ослике, который бежал чуть ли не быстрее кляч Мартина и Баутисты.

Они проехали через расположение карлистских войск. Среди офицеров было много чужеземцев в ярких мундирах — австрийских, итальянских и французских, смахивавших на маскарадные костюмы.

Около трех часов дня они поели в Лесуане и, погоняя своих животных, проехали через Абарсусу. Иностранец объяснил им, как располагались войска либералов и карлистов в сражении при Монте-Муру, и показал место, где завязался самый ожесточенный бой, в котором погиб генерал Конча.

В сумерки добрались до окрестностей Эстельи. Еще раньше им встретилась рота солдат во главе с лейтенантом, который приказал им остановиться. Все трое предъявили свои пропуска. Когда они подъехали к монастырю Реколетас, была уже ночь.

— Кто идет? — крикнул часовой.

— Испания.

— Кто вы?

— Свои.

— Проходите.

Они снова показали документы, на этот раз сержанту на заставе, и въехали в столицу карлистов.

Глава IX

Как Мартин и Иностранец прогуливались ночью по Эстелье и о чем они разговаривали

Проехав через ворота Святого Иакова, они очутились на главной улице, нашли гостиницу и осведомились, есть ли свободные комнаты.

На лестнице показалась девушка.

— Дом полон, — сказала она. — Для троих места нет, только для одного найдется.

— А для лошадей? — спросил Баутиста.

— В конюшне, кажется, свободно.

Девушка пошла поглядеть, а Мартин сказал Баутисте:

— Раз для одного человека есть место, ты можешь поселиться здесь. Лучше нам расстаться и сделать вид, что мы друг друга не знаем.

— Верно, — согласился Баутиста.

— Завтра утром встретимся на площади.

— Хорошо.

Девушка возвратилась и сказала, что лошадей в конюшне поставить можно.

Баутиста увел животных, а Иностранец и Мартин постучались в другую гостиницу, на бульваре Лос-Льянос, где их пустили на ночлег.