Миграции

Вокзал Риги меня приятно удивил. Внешне здание не изменилось, но рижане выпотрошили его, углубили и расстроили, а интерьеры привели к евростандарту. Стало чисто, просторно, удобно. Преобразилась и унылая привокзальная площадь — здесь похозяйничал бог торговли Меркурий, расставив по ее краю стеклянные кубы и башни супермаркетов и офисных зданий. По сравнению со зданиями старой Риги через дорогу выглядят они, конечно, уродливо, но по сравнению с сооружениями советского времени куда как стильно. В этой части города издалека видна облупленная «сталинская» высотка, уменьшенная копия московских. В ней и сегодня размещается захиревшая местная Академия наук. Получше выглядят необычная треногая телебашня за рекой и вантовый мост через Даугаву — не все и в недавнем прошлом было так уж плохо.

Я жадно всматривался в знакомые очертания Риги, ища в них приметы новизны. «Хайтековские» стекляшки заставили меня увидеть Ригу с неожиданной стороны. Даже в улочке, ведущей от вокзала к центральному проспекту Бривибас (так он теперь зовется), стали проступать черты… немецкого Гамбурга — и я уже не мог избавиться от своего дежавю. Правда, для этого пришлось сперва побывать в Германии. И действительно: это два старинных купеческих города, расположенные в устьях рек и входившие в средневековый ганзейский торговый союз. Готические шпили рижских кирх посреди застройки XIX века (поскольку оба города не раз выгорали и перестраивались) почти неотличимы от гамбургских. Воображение дорисовывало смелых мастеровых, карабкающихся, как муравьи, по хлипким деревянным стропилам на головокружительную высоту. С тех пор многое изменилось: Гамбург — богатейший в мире порт, а Рига — бедный родственник в ЕЭС, живущий с российского транзита в это самое Европейское сообщество. Риге очень хочется выглядеть балтийским Гамбургом хотя бы в мелочах. Я отметил, что на вокзале расписания отправления и прибытия разного цвета, как в Германии. На трамвайных остановках также появились расписания на вращающихся барабанах, хоть и не заметно, чтобы кто-то придерживался графика. Зато уж объявления в трамваях звучат стопроцентно по-немецки: те же музыкальные ноты в начале и в конце, те же интонации и даже голос. Приятным сюрпризом оказался функционирующий регулятор нагрева батарей в гостиничном номере. Пусть со стороны это выглядит немного комично, но не так смешно, как довоенные машины для чистки обуви с вращающимися щетками в старых отелях Вильнюса и Варшавы. Все же это движение в верном направлении.

Рига с высоты птичьего полета

Странное дело, но насколько Рига беднее Гамбурга, примерно настолько же она оказалась красивее его. Так как в обоих городах отсутствует рельеф, увидеть целиком их можно только с колоколен. В Риге лучшие виды открываются с колокольни собора Св. Петра. Туда я и направился на второй день На смотровую площадку на высоте 72 метра меня, как и в Гамбурге, поднял лифт. Чем-то моя особа заинтересовала пожилого лифтера. Как оказалось, он всего-то хотел продать гостю из России компакт с органной музыкой из Домского собора. От него я узнал две вещи. Что Домский собор закрылся этим летом из-за аварийного состояния стен и что смотровая площадка, куда он меня доставил, обнесена железными прутьями, чтобы помешать самоубийцам. Прошлой осенью с нее выбросился молодой парень. От панорамы Риги, от черепичных крыш под ногами захватывало дух, но, как я ни напрягал зрение, моей дальнозоркости не хватило, чтобы увидеть хоть полоску моря на горизонте. Зато я провел отсюда рекогносцировку местности и у меня созрел план дальнейших действий. Как у полководца Барклая де Толли, которому, кстати, недавно в Риге установили памятник. Первая часть плана не отличалась оригинальностью. Я захотел теперь взглянуть на то же самое снизу, с тротуаров.

Спускаюсь на землю

Каждый желающий попасть в средневековую Ригу должен был принести с собой два булыжника — именно такой была плата за вход. А как еще можно построить каменный город в устье реки? Самое сильное впечатление на приезжих с востока и юга производят основательность и масштабность здешних каменных построек. Возводили их немцы, и назови их хоть остзейскими, курляндскими или лифляндскими, строить от этого хуже они не стали. От времени пострадали только облицовка фасадов и коммуникации, а стены домов способны простоять еще бог знает сколько веков.