Читаем Михаил Кузмин полностью

Михаил Кузмин

Четверг 5/III <19>09.

Спасибо, милый друг, за сочувствие. Писал я Вам в пароксизме отчаяния, когда надо было принять тяжелое решение. Теперь оно принято — и мне как будто легче. Не знаю, надолго ли. Но остроты боли уже нет. Боже мой! Как трудно уничтожать в себе то, что любишь и ценишь больше всего!

Ach! der heiligste von unsem Trieben

Warum quillt’aus ihm die Grimme Pein![795]

Живу как-то тупо и глупо. Мало куда хожу. Занят парижскими делами, хотя они меня мало интересуют, но все же отвлекают от навязчивых идей. Увы! у меня нет утешения творчеством, как у Вас.

Предстоит, я знаю, долгий период пустоты и угнетенности. Но все же это лучше, нежели эти нестерпимые страдания, которые, наверно, погубили бы меня. И жертва была бы — бессмысленная, никому не нужная.

А так во мне живет еще надежда на renouveau, на возможность снова увидеть прелесть мира и полюбить ее. Ужасно только то, что я убедился в своей слабости, в том, что борьба мне не под силу.

Простите, надоедаю Вам своими иеремиадами. Как Ваше здоровье? С С. С. встречаюсь только на репетициях «Ночных плясок»[796].

Не приедете ли в Петербург? Здесь Брюсов. Я его не видал[797]. Были как-то у Иванова, где гостит Бердяев[798]. Было уныло и беспросветно. Ах, милый! Боюсь, que je suis un «опустившийся человек».

Пишите.

Любящий Вас

В. Нувель.

См. в дневнике Кузмина 6 марта: «Письмо от Валечки. Не приедет. Брюсов в Петербурге».

69 НУВЕЛЬ — КУЗМИНУ

Открытка со штемпелем

25/XII <19>11.

Спасибо. Поздравляю. Целую.

Что ж это Вы застряли?

В. Н.

70 НУВЕЛЬ — КУЗМИНУ

Пятница.

Михаил Алексеевич!

Неужели Вы сердитесь? Кому же, как не Вам, понять мое состояние? Кому же говорить то, что меня мучает? Быть может, я груб и несправедлив. Ну тогда придите и скажите: «Вы неправы», — и я поверю Вам. А за грубость простите.

Я слишком хорошо знаю, что до сих пор я почти всем обязан Вам. Мне, действительно, очень тяжело без Вас. Ведь я не сделал Вам ничего дурного. Я просто сказал Вам то, что думал. Если я ошибся, тем лучше для Вас, для меня и — главное — для него.

Михаил Алексеевич! Отчего Вы меня оставляете, когда Вы мне необходимы! Неужели мы больше не будем, вместе, говорить о нем?

Любящий Вас

В. Нувель.

Письмо, очевидно, связано с обоюдной влюбленностью в В. А. Наумова и, если это справедливо, относится к концу 1907-го или началу 1908 г.