Милалика

— Теперь знаю, — я отлично понимаю, что она хочет сказать. — Степанида, у нас под две сотни девочек. С мальчиками-то мы решили, но девочки… Они совсем одни, сильно напуганы, а кое-кто и… Им мама нужна, каждой из них. Забота нужна, слово тёплое, понимаешь?

— Понимаю, царевна, — вздыхает Степанида. — И что?

— Стань их главной мамой, пожалуйста, — прошу я её. — Набери тех, кто не обидит, денег положи, сколько запросят, но чтобы у детей была мама.

В моих глазах — слёзы. Кому, как не бывшей сироте, знать самую главную мечту всех сирот? Степанида не отрываясь смотрит в мои глаза, а потом медленно кивает, принимая моё предложение. Мне кажется, она понимает, что говорю я не просто так.

Всех, кто так или иначе издевался над детьми, посадили на кол, хотя обычно такое не делается, но очень уж я рассвирепела. А когда царь-батюшка пришёл узнать, в честь чего у нас такие игры пошли, то семьям их тоже стало совсем не весело, ибо не знать, что те творят, они не могли… Мне не верится, вот и папа мой не поверил. Поэтому у нас теперь под две сотни разновозрастных девочек, в лучшем случае запуганных до трясучки, а в худшем — понятно что.

Школы обнаружились, аж целых три, но вот учителей там мало, хоть денег мы им из своих даже подкинули. А в ведовской школе мало преподавать простые предметы, тут ещё и ведовство знать нужно. В общем, без Яги — никак, но вот повторять путь к бабкиной избушке мне не хочется, просто до слёз не хочется, и всё. Что делать?

— О чём кручинишься, доченька? — интересуется мамочка, присаживаясь на стул рядом со мной.

Степанида, кстати, сходу боярыней стала, отчего злые языки присмирели. Или они присмирели от моего указа о том, что кто будет злобу показывать — вмиг на колу компанию злым людям составит. А кому же на кол хочется, правильно? Ну и я себя показала так, что связываться желающих нет. Ничего, мы ещё проверим, кто и как налоги платит. С колдунами каждого проверим, и вот тогда они взвоют, а пока мы детьми занимаемся, пусть сидят тихо.

— Яга нужна, — объясняю я мамочке. — Нет другого выхода, вот только повторять путь к ней не хочу, а другого выхода не вижу.

— Ну-у, раз Яга нужна-а-а, — тянет мамочка с улыбкой и хлопает в ладоши.

В тот же миг на столе перед ней подозрительно знакомое блюдце появляется. Вот она берёт в руку неведомо откуда взявшееся яблоко, кладёт его на кромку и запускает по кругу, обняв меня свободной рукой. Серёжа сейчас занимается расстановкой и тренировкой стражи, ну и заодно смотрит за тем, как допросы идут, хотя причину мы в целом поняли уже. Кстати, это будет, пожалуй, второй вопрос — на… зачем в смысле нам Посольский Приказ? Мы с ними не торгуем, общих интересов у нас нет, дружить против кого… так нет никого. И смысл держать этих дармоедов, чуть не устроивших экспорт наших сирот хрен знает куда?

— Яга, отзовись, — просит блюдце мамочка. — Дело есть!

— Давай своё дело, — хмыкает старческий голос откуда-то сбоку.

Я поворачиваю голову, чтобы увидеть знакомую уже старушку, вполне способную стать очень даже молодой, но сейчас она как раз старушка, обнаружившаяся в моей комнате. Баба Яга внимательно смотрит на нас, мамочка молчит, значит, надо мне.

— Яга, — обращаюсь я к ней, — у нас школа ведовская, значит…

— Знаю о ней, — кивает она. — Что не так?

— Да всё не так! — в сердцах отвечаю я. — И детей мучили, и не учили ничему толком, и…

— В темнице сидят, можешь полюбопытствовать, — комментирует мамочка.

— Нет уж, спасибо, — хмыкает Яга. — От меня что нужно?

— Учителя нужны, наставники, нет же ничего, — объясняю я. — А дети — сироты же сплошняком, и деть их некуда! Их согреть надо! Веру дать!

— Эк тебя, — качает Яга головой. — Ну хорошо, учителей с наставницами я вам подгоню, а вот веру дать…

И тут я предлагаю самой Яге школу возглавить и брать туда тех, кого она нужным посчитает — без разбора и притеснения. Ну, это я не сама придумала, конечно, я же не только книжки писала, я и читала тоже, но вот в одной книге у меня было что-то подобное. И я начинаю объяснять, припомнив, как оно у меня было описано. Одновременно с этим я и маме рассказываю о том, почему эта идея хорошая.

Яге, я вижу, идея нравится. Нравится она и мамочке, переглядываются они, а я уже и не знаю, как легендарную нашу уговорить. По идее, ей скучно же в лесу сидеть, поэтому на такое должна легко уговориться, но, с другой стороны, это же сколько проблем! Вот я и ищу аргументы, чтобы уговорить, хотя кажется мне, что баба Яга просто куражится, нечисть же! И вот, когда я уже чувствую усталость, она кивает.

— Договорились, — улыбается мне как-то вдруг ставшая молодой женщиной легендарная нечисть. — Тогда я займусь школой, ты о том не думай. Будем ждать тебя в положенный срок.

— Что значит «в положенный срок»? — удивляюсь я.

— Месяца через три, — объясняет мне Яга. — Как раз в себя придёшь и с делами закончишь.