Милана

Она вскоре забыла о Варе. Жизнь продолжалась, пока однажды, несколько месяцев спустя после той вечеринки, в дверь не позвонили. Стояла поздняя ночь, ноябрь, за окном буйствовал ветер, Милана спала. Первой ее мыслью было, что явился Птицын. Иногда он как будто забывал позвонить. Пытался контролировать ее. Случалось, закатывал ей что-то вроде сцен ревности. Он давно уже считал Милану чуть ли не собственностью, требовал отчета о ее жизни. Он объяснял это заботой, дружеским интересом. Не исключено что подполковник, теперь уже отставник, и правда волновался за нее. В противном случае он вел бы себя иначе. Милана открыто потешалась над ним, напоминала ему о своем и его возрасте и говорила, что все эти игрища следует оставить в прошлом. У Птицына имелся вполне успешный строительный бизнес, слыл он человеком солидным, но суть оставалась прежней. Он соглашался, а потом снова лез в ее жизнь без приглашений и церемоний. Так повелось, и они оба знали – так и будет и впредь. Однако на сей раз то был не Птицын.

На пороге стояла продрогшая Варя. Она дрожала и плакала. Только включив свет и усадив ее на кухне, Милана заметила, что девушка беременна. Срока был месяцев шесть, не меньше. Принесла нелегкая! Милана щедро плеснула себе коньяка и поставила чайник. Вопросы не задавала, ждала, пока гостья разговорится сама. Некоторое время Варя горестно всхлипывала и Милана начала раздражаться. Прежде всего, она никак не могла понять, почему эта девица притащилась именно к ней?! Разве похожа она на мать Терезу?! Что произошло, она и так сразу сообразила, тут объяснений не требовалось. Как и следовало ожидать, Вареньку послали, да еще и с пузом. Кое-как успокоившись, Варя объяснила, что понятия не имеет что теперь делать и пришла потому, что Милана гинеколог и могла бы помочь. До последнего негодяй обещал развестись, морочил ей голову, а теперь ни одна клиника не берется делать аборт. Милана курила в форточку и молчала. Ей не было жаль Варю, она испытывала брезгливость и досаду на то, что вынуждена выслушивать совершенно чужую дурочку среди ночи, а вставать в шесть утра. Однако в душе ее вдруг помимо воли что-то шевельнулось, какое-то смутное предчувствие, оно не покидало, а лишь росло, набирало силу. В голове и сердце рождалась некая неясная пока идея, что-то размытое. В конце концов, Милана предложила бедняжке принять ванну и ложиться спать. Утро вечера мудренее. Дескать, завтра, на свежую голову, все и обсудим.

Милана провалялась ночь без сна. Она думала, думала, думала и приняла решение, не столь уж внезапное как могло бы показаться. Будучи человеком весьма здравомыслящим, Милана все же верила в судьбу и расценила ночной визит как знак. Поскольку никогда и ничего не происходит просто так, следовательно, пришло время. Утром она убежала на работу, а Варе оставила записку, с указанием непременно ее дождаться, никуда не уходить.