Миланский тур на двоих

Так Оленька поднялась почти до третьего этажа. И тут перед ней возникла чья-то тень.

– Ой!

От страха у Оленьки даже дыхание замерло. И сердце перестало биться. Перед ней стоял азиат со злобным перекошенным лицом и редкой клочковатой бородой. Тот самый! О котором говорила консьержка! Ох и урод! Неудивительно, что бабка напугалась до полусмерти!

«Все! – решила безмолвная Оленька. – Пришел мой последний час!»

Но, к ее изумлению, азиат прошел мимо. Он лишь зыркнул на Оленьку злобным взглядом своих маленьких глазок, но и все. Он ушел, и Оленька наконец перевела дух.

– Ну и ну! – прошептала она. – Бывает же такое! Выходит, консьержка не врала. Такой урод кого хочешь напугает! Небось и сегодня старушка на «Скорой» отсюда уехала! И чего он тут шастает?

И Оленька поднялась к квартире Альбины. Печати были уже сорваны. Но Оленька не удивилась. Наверняка соседские пацаны балуются. Эти чертенята вечно что-то вытворяют. Однако замки оказались в порядке. Сама дверь цела. И Оленька успокоилась. Что горевать об утраченных печатях? Это всего лишь бумажки. Она и сама должна была их сорвать!

Открыв дверь, Оленька поразилась царящему в квартире свекрови беспорядку.

– Это что же они тут такое искали? – вырвалось у девушки. – Уж не золото ли?

И действительно, вся квартира куда больше напоминала золотые прииски старого доброго Клондайка в пору золотой лихорадки, чем жилище рафинированной дамы преклонных лет и прекрасной наружности.

– Альбина бы умерла, если бы увидела свою квартиру в таких руинах! – простонала Оленька, чувствуя, как в груди у нее закипает возмущение законной наследницы.

Подумать только! Да после их обыска тут всюду придется делать ремонт! Не могли, что ли, поосторожнее свой обыск проводить! Все стены испортили. И пол! И мебель! Теперь еще и мебель новую покупать! Не ту, что была у Альбины, а другую.

Совсем другую! Более модную, более изысканную, более дорогую. И главное, что она теперь может себе это позволить! И это, и многое другое.

От этой мысли у Оленьки мигом улеглась вся ее злоба. Вот и отлично, что тут все разрушено и перевернуто! Она не станет ничего исправлять! Даже еще больше напортит. Пусть Тимур придет и сам увидит, что квартира его матери совершенно уничтожена и для жизни непригодна. Тогда Оленьке будет легче уговорить его сделать новый ремонт в квартире матери и купить туда новую мебель.

Оленька прошлась по квартире, прикидывая, что и как она тут изменит, когда станет делать реконструкцию. Пожалуй, эту нишу, в которой стояла кровать Альбины, долой! Не станет Оленька спать в дырке в стене! Кровать должна стоять изголовьем к стене. А вокруг нее нужен простор, но тоже не чрезмерный.

Как ни странно, кровать Альбины во время обыска почти не пострадала. И Оленька решила, что это досадное упущение со стороны родной милиции. Кровать могли бы изуродовать в первую очередь. Если они перевернули платяной шкаф из палисандра, то почему этой участи избежала кровать из красного дерева? Чем она хуже? Почему ею побрезговали?

Но постепенно Оленька заметила в окружающем ее хаосе четкую закономерность. Менты искали то же самое, что и она сама. Документы, бумаги, деньги. Любые следы, которые могли бы пролить свет на личность покойницы и на тех, с кем она была связана.

– Они тут все уже обыскали! – огорчилась Оленька. – Но с другой стороны, может быть, их не интересовали старые документы? Ведь убийство случилось сейчас, а не тридцать пять лет назад. А меня как раз интересует то время, когда Тимка был еще совсем маленький. И время, когда его еще и в помине-то не было!

Оленька подскочила к кокетливому бюро со множеством ящичков, в которых Альбина, как знала Оленька, хранила свои личные бумаги. Вся деловая корреспонденция находилась у Альбины в кабинете. А тут лежали бумаги личного характера. Паспорт. Свидетельство о рождении Тимура. Да, оно тоже до сих пор лежало у Альбины. Иногда Оленьке казалось, что свекровь бы и паспорт Тимура себе забрала, считая, что у нее он будет в большей сохранности. Да вот незадача, паспорт требовался Тимуру слишком часто.

Обыскивая ящички бюро, Оленька нашла табели успеваемости Тимура за все десять лет его обучения. Справки из института и с военной кафедры. Еще какие-то документы, относящиеся к тому же периоду. А Оленьке были необходимы документы, датированные годами тридцатилетней давности. Письма, заметки, газетные статьи. Что угодно, лишь бы понять, где искать прошлое Альбины. У каких истоков?

Перекладывая бумажки, Оленька внезапно увидела письмо. С виду это было самое обычное письмо, но сердце у Оленьки тревожно екнуло! Оно! То, которое она и искала! На конверте была изображена елочка и снеговик, волочащий за собой мешок с четырьмя цифрами 1973.

– Это же год! – обрадовалась Оленька. – 1973 год! В этот год родился Тимур! Кому же писала Альбина? Или кто писал ей?

Оленька развернула письмо и начала читать. Начало так увлекло ее, что она погрузилась в чтение с головой, ничего не видя и не слыша вокруг себя.

– Ну, надо же! – шептала девушка. – Подумать только! Никогда бы не подумала! Ну, Альбина! Ну, дает!