Миледи и притворщик (СИ)

– Кто тебе сказал, миледи, что хочу? Эта старосарпальская чернь готова назвать своим правителем любого, кто обласкает её справедливыми законами и честным судом. Мне же до людского суда нет никакого дела. Кто такой Шанти, как ты верно заметила, я прекрасно знаю. Он всего лишь тромец, который возомнил себя истинным сарпальцем. Он думает, что знает и понимает нас, и, пожалуй, это почти что правда. Но это всё равно не делает Шанти одним из нас. Он здесь чужак, такой же, как и ты. Я знаю его семью, знаю, что за люди вырастили его. Отец – обыкновенный колонизатор, мать… – тут он усмехнулся и покачал головой, – да, видели бы в Ормиле эту живую богиню. Ну а дед Шанти мнит себя великим стратегом и кукловодом. Я это понял лет в тринадцать, когда случайно услышал, как он сказал Шанти что-то вроде – води дружбу с этим мальчиком, ведь его отец большой человек с большим будущим, когда он станет визирем, ты будешь лучшим другом его сына и однажды вернёшься в Сарпаль как дорогой гость богатого семейства. Как видишь, надежды старого Вистинга оправдались – наши семьи связаны крепким узлом взаимных интересов. Но это, как говорят на севере, просто бизнес. Теперь в интересах рода Нигоши, чтобы мой старый друг послужил на пользу Сахирдина и всего Сарпаля.

– Это же подло, – не удержалась и тихо произнесла я.

– Подло? Миледи, неужели ты думаешь, что и с тобой Шанти завёл знакомство только по доброте душевной, и его дед не нашёптывал ему, как славно будет заполучить в союзники настоящую родовитую хаконайку? Чем ему может быть полезна твоя семья? Несметными богатствами? Связями?

– Хватит, – не стала я терпеть эти намёки. – Ты не первый, кто пытается меня убедить в корысти Стиана и коварстве его деда.

– И ты, миледи, конечно же, скажешь, что это не так, что Шанти бескорыстно водит с тобой дружбу. И не только дружбу.

Вот ведь подлец. Чуть ли не слово в слово пересказывает мне домыслы службы внешних связей, лишь бы заронить в моём сердце зерно сомнения.

– Видишь ли, господин, мы с Рольфом Вистингом хотим создать совместное предприятие. Он купит землю, я привезу из Сарпаля саженцы граната, и вместе мы откроем винодельню. Таким будет узел, что свяжет семью Вистингов и род Бланмартелей. Насколько крепким, покажет время. И Стиан тут ни при чём.

На моё заявление Киниф отреагировал лишь едким смешком.

– Так уж ли ни при чём?

– Абсолютно, – постаралась я изобразить безразличие к тому, за кого переживаю не меньше, чем за моего малыша. – Хочешь сделать из Стиана царя-марионетку, и стать при нём всемогущим царским советником? Твоё право. Только не удивляйся, когда твоя затея провалится. Ты не Рольф Вистинг, искусству дёргать за верёвочки тебе ещё учиться и учиться.

Кажется, мои слова немного задели Кинифа, но виду он не показал.

– Я, и вдруг кукловод? Нет, миледи, такая роль не по мне. Это сатрап Сахирдина Ариф-джах Фершид не прочь получить в свои руки послушную марионетку, которая поедет с его старшим сыном Муазом-адж Фершидом на Запретный остров и там прилюдно передаст ему всю свалившуюся на него власть. Сарпам больше не суждено править целым континентом. Настала пора роду Фершид положить начало новой царской династии.

Новая династия… Где-то я это уже слышала. Кажется, у Алилаты появились конкуренты.

– Ничего не выйдет, – сказала я Кинифу. – Простые люди не примут сахирдинца как своего нового царя. Они верят в некое пророчество, где сказано, что Запретный остров уйдёт под воду, если род Сарпов пресечётся.

– Деревенские сказки. Но ты их плохо знаешь, миледи. Ещё говорят, что Запретный остров расколется на части, если царь помрёт, а нового избрать не получится. Сейчас, когда все сыновья верховного царя ушли вслед за ним в мир Вечной Услады, люди затаились в тягостном ожидании. Кто-то ропщет, что стихия вот-вот поглотит столицу, а кто-то вспоминает другое пророчество – о последнем царе. Говорят, его пошлют людям боги. Мать последнего царя будет обитательницей Небесного дворца, а отец – простым смертным. Богиня-мать научит своего сына искусству, а враги отсекут ему один палец, за что он получит прозвище Четырёхпалый. Согласно пророчествам он станет последним царём, а потом настанут другие времена. Какие именно, никто точно не знает. Кто-то говорит, что Запретный остров при правлении Четырёхпалого непременно потонет. Что ж, тем лучше. Выдадим Шанти за последнего царя, переправим его на Запретный остров, а там сахирдинская свита разнесёт слух, что он хочет отдать всю свою власть вместе с печатью Сарпов Муазу-адж Фершиду, чтобы обмануть богов и не дать пророчеству о гибели острова исполниться. А что, жители столицы будут только рады такому известию и с радостью примут Муаза как нового правителя, который избавит их от безвластия и предвестника всяческих бед по прозвищу Четырёхпалый.

– Какая чушь, – только и оставалось сказать мне. – Никто на это не купится.