Милицейское танго (сборник)

— Что?! — прошептал Алексей Алексеевич и от ужаса чуть не сел на тротуар.

Старший милиционер сделал знак сержанту, и тот очень быстро и ловко обшарил все карманы Алексея Алексеевича и, в свою очередь, подал какой-то знак старшему.

— Ну ладно, — несколько смягчился тот. — Вижу, что вы не террорист. Где живёте, хоть помните?

— Конечно, конечно, — заторопился Алексей Алексеевич, видя, что дела вроде бы складываются не так уж страшно. — Большая Зеленина...

— Ладно, — старший милиционер показал на машину. — Садитесь, довезём. Нам всё равно в ту сторону, а вас ещё кто-нибудь ограбит, пьяного-то.

Алексей Алексеевич не стал спорить с тем, что он пьяный, и послушно влез в машину.

Сначала Алексей Алексеевич опасался, что его всё же отвезут в отделение, но, увидев, что машина действительно едет туда, куда нужно, успокоился. В машине было тепло, накурено, неразбочиво бормотало милицейское радио, и Алексей Алексеевич даже задремал после всех волнений. Но тут машина как раз доехала до станции метро, и Алексея Алексеевича выпустили наружу.Старший милиционер ещё раз строго наказал ему немедленно идти домой и ложиться спать, и машина уехала, оставив Алексея Алексеевича на пустынной замусоренной площади перед метро.

«Ну вот и хорошо, вот и славно!» — почти напевал Алексей Алексеевич, поднимаясь по лестнице, удивляясь тому, как всё хорошо получилось: не только не арестовали, но даже и довезли до дома. А то идти бы ему ещё и идти.

Он хотел проскользнуть в свою комнату незаметно, но это ему, конечно, не удалось. Софья Андреевна немедленно выглянула из своей комнаты и с изумлением стала рассматривать Алексея Алексеевича: раньше он никогда не позволял себе приходить так поздно.

— Добрый вечер, Софья Андреевна, — приветливо сказал Алексей Алексеевич, но Софья Андреевна ему не ответила.

Тут Алексей Алексеевич сделал неловкое движение, от которого с вешалки обрушилась чья-то твёрдая каракулевая шуба.

— Да вы пьяны! — с отвращением сказала Софья Андреевна, захлопнула дверь своей комнаты и загремела ключом, видимо опасаясь, что Алексей Алексеевич ворвётся в её комнату, устроит дебош и, что вполне вероятно, попытается её изнасиловать.

Алексей Алексеевич некоторое время постоял в прихожей неподвижно, а затем на цыпочках пробрался в свою комнату. Там он зажёг свет, снял пальто и сел на кровать. В комнате всё было по-прежнему, всё знакомое — та же лампа, стол, Ведомость, но Алексею Алексеевичу почему-то казалось, что он не был здесь давным-давно, будто бы он вернулся из какого-то далёкого и долгого путешествия.

Тут он зевнул и стал готовиться ко сну: разобрал постель, снял пиджак и полез в карман за телефоном, чтобы, по своему обыкновению, положить его на тумбочку. Телефона в кармане не было.

«Спокойно, спокойно! — приказал Алексей Алексеевич сам себе. — Я, наверное, по ошибке сунул его в карман пальто». Но и в пальто телефона тоже не было. Он тщательнейшим образом ощупал всю свою одежду — может быть, за подкладку завалился? Но знал, знал при этом точно, что телефона больше нет — сердце не обманешь.

«Я же... Где же... — проносились в голове Алексея Алексеевича обрывки мыслей. — Я же на мосту время смотрел!»

Мысль о том, что телефон могла украсть милиция, была настолько невыносима и ни с чем несообразна, что Алексей Алексеевич, слегка даже подвывая от горя, залез в тумбочку, где у него уже года три стояла бутылка самой дешёвой водки, для компрессов, сделал несколько глотков прямо из горлышка и снова рухнул на кровать.

Утром он позвонил на службу и сказался больным гриппом. У каждого человека, работающего на службе, есть ровно три возможности сказаться больным, когда он не болен, и Алексей Алексеевич в это утро использовал первую. На работе к его болезни отнеслись очень сочувственно и посоветовали горячее обильное питьё.

Совершив этот звонок, Алексей Алексеевич кое-как оделся и пошёл в ближайшее отделение милиции. Там он, вздрогнув, увидел за стеклянной перегородкой того самого старшего милиционера, который его накануне чуть не арестовал. Однако, приглядевшись внимательнее, понял, что ошибся: да, усы точно такие же, и глаза такие же небольшие, но не он, другой.

— По какому вопросу, гражданин? — спросил его дежурный неприветливо, зажимая трубку, по которой вёл очень важный разговор о каком-то вооружённом ограблении.

— Да вот... — заволновался Алексей Алексеевич, понимая, что очень мешает. — Телефон у меня пропал...

— Пишите заявление, — равнодушно сказал дежурный и собрался возобновить разговор.

— Видите ли... — забормотал Алексей Алексеевич, — меня милиция остановила... И он пропал.

— Пьяный были? — спросил дежурный неприязненно.

— Да нет, нет... Так, немного с друзьями... Он до того был, я время ещё смотрел... А потом милиция... И нету.

— Вы хотите сказать, что вас ограбил патруль? — зловеще спросил дежурный и нехорошо сузил глаза.

— Да нет! Нет!! — совсем перепугался Алексей Алексеевич. — Я не знаю... Я, может, в машине обронил.