Миллион и один день каникул

— Я понимаю тебя, — продолжала учительница, внимательно оглядывая класс. — Все вы вместе — мой первый «А». Это замечательно! — Тамара Константиновна улыбнулась, видя совершенно новыми глазами пестрый пучок своего класса. — Однако ты, Одноух, по-моему, совсем не похож на своего брата, а Женя Скворцов на Сергея Разумова. Верно?

И все сразу заметили, что Сергей загорелый и в веснушках, а Женя с очками на бледном лице, что Одноух задумчиво шевелит куцым хвостом, а Дыркорыл так и стучит в нетерпенье по скамейке своим упругим хвостиком.

— Эх вы, мухи! — сказала Тамара Константиновна, и все от души рассмеялись. — Я надеюсь, что за годы учебы вы узнаете всю сложность окружающего нас мира. И тогда песни у вас будут другие.

Дыркорыл стукнул по парте хвостом, вскочил и хрипло пропел знаменитый куплет о себе:

Я — Дыркорыл, я — Дыркорыл…А дальше я забыл…

Ребята засмеялись, одобряя смелое выступление.

— Мне нравится, что ты поешь громко и понятно, — сказала Тамара Константиновна. — Но давайте договоримся сразу о поведении. Петь будем только по моей просьбе. Эти уроки будут называться уроками пения.

И Тамара Константиновна стала рассказывать, какие замечательные уроки ожидают первоклассников.

На урок математики надо принести палочки, чтобы складывать и вычитать числа. Палочки могут обозначать самые разные вещи, и их можно перебирать до тех пор, пока не научишься считать про себя, как говорится — в уме. Каждый представил в уме то, что любил: клюшки, марки, солдатиков, куклы, банки с вареньем, пучки редиски, капустные кочерыжки и многое другое. Мир очень интересно слагался и вычитался.

На уроке чистописания все эти приятные вещи можно было обозначить буквами. Води пером по тетрадной линейке, чернила текут сами из авторучки, и думай, думай, в какую сторону заворачивать хвост буквы. Кружок, палочка, загогулина внизу — это «а», кружок, палочка, загогулина вверху — «б». А — арбуз, Б — бузина. Совсем разные по вкусу понятия. Сладко у тебя во рту или кисло, приятно или неприятно, написанное слово зависит от мудрости твоей руки.

Урок рисования — испытание для глаз. Умеешь ты видеть, например, спелое яблоко во всех оттенках цветов, с прожилками прозрачной кожи, каплей росы на румяном боку? Умеешь перенести все эти краски на бумагу, чтоб получилось яблоко живым, чтоб захотелось его немедленно съесть?.. Но, конечно, не обязательно будет яблоко и не обязательно захотеть съесть. Можно почувствовать запах цветов, представить себя в летящей среди звезд ракете, запомнить незнакомого человека по его портрету.

На уроке пения все, конечно, поют. Хором и соло. Некоторые начинают петь в первом классе и поют потом всю жизнь. А другие слушают. Этот сложный мир музыки, приятный и артисту, и публике, начинается на уроке пения. Кто знает, может, и Дыркорыл, оглушивший всех своим хриплым голосом, со временем станет известным артистом…

— Тебе не нравится, что я о тебе говорю, Дыркорыл? — строго спросила учительница. — Почему ты показываешь язык?

Дыркорыл мигом покраснел, махнул языком в сторону окна.

— Я не вам, Константинтамарыч. Я ему!

— Встань, пожалуйста. Почему ты меня так называешь?

Дыркорыл встал, забыв спрятать горящий язык.

— Я?.. — Он покраснел еще больше. — Потому что сейчас вы совсем другая. Очень строгая. Совсем… совсем… как… Константинтамарыч. Извините!..

И все ребята заметили, как моментально меняется любимая учительница, когда она сердится. Лицо суровое, мужское, глаза строгие, брови сошлись на переносице. Совсем как древний воин или суровый милиционер.

Учительница, поняв испуг Дыркорыла, улыбнулась и снова превратилась в Тамару Константиновну. «Никогда больше не буду Константинтамарычем!» — дала она себе слово.

— Спрячь язык, Дыркорыл, — посоветовала Тамара Константиновна ученику и выглянула в окно. — Ты тоже убери язык, Прищемихвост! Почему ты не на уроке, а на дереве?

Ребята выглянули в окно и увидели своего одноклассника Яшу Прищемихвоста. Он сидел на дереве, жевал яблоко и дразнился.

Разные разности

Яша Прищемихвост — первый во дворе забияка. Фамилия у него беспокойная, и сам он проходу никому не дает, вечно задирается по пустякам.

Во время рассказа учительницы Дыркорыл задумчиво взглянул в окно и увидел совсем рядом, на здоровенном дереве, конопатого мальчишку. Уселся тот на широком суку, жует себе яблоко, смотрит в окно и слушает Тамару Константиновну.

Пятачок Дыркорыла не понравился Яшке, и он скорчил кислую рожу. Дыркорыл в ответ показал язык, но очень осторожно, самый кончик, чтоб не заметила учительница. Мальчишка на дереве обрадовался, плюнул вниз, высунул свой язык чуть не до самого пупа. Язык этот поразил Дыркорыла, и он в ответ показал свой, чтобы знал забияка: не все могут сейчас лазить по деревьям, плеваться и грызть яблоко.

Тогда мальчишка швырнул огрызок в окно, и Дыркорыл на лету подхватил его, с аппетитом съел и беззвучно рассмеялся. Смех сразил Яшку. Он состроил зверское лицо и свистящим шепотом возвестил: «Свинья — не я…»