Миллион оттенков желтого

— Вот так. — Я нарисовала ближе к левому краю листа кружочек размером с монету. Подумала немного и приделала к нему вертикальный хвостик — получилась аккуратная петелька. — Это финал. Усатый убился, когда влез в квартиру Федоскиной, так?

— Увы!

— Мы это увидели утром, проник он ночью. А вечером… — Я провела линию вправо, раздвоила ее вилкой с двумя кружочками. — Вечером он залез сначала к Васе, потом к тете. Или наоборот, это не суть важно. — Я объединила два кружочка фигурной скобкой и от нее провела вправо линию к знаку вопроса: — А где он был до этого, как ты думаешь?

— Да мало ли где он мог быть!

— Ты ленишься, не хочешь подумать, — упрекнула я ее. — Соображай: усатый искал тебя. Почему у Василия?

— Потому что… Понятия не имею!

— Ну, думай же! Он не знал, как тебя зовут, но ему было известно, как ты выглядишь! Как такое возможно?

— М-м-м… Он меня где-то видел, но мы не были друг другу представлены?

— Тепло! А где он тебя мог видеть?

— Ну, если искал у художника, то… на какой-нибудь выставке?

— Еще теплее! А на какой выставке он мог тебя как следует рассмотреть, но при этом не имел возможности познакомиться?

— Не знаю, я вообще-то всегда охотно общаюсь с новыми интересными людьми…

— Ира! — Я постучала кулаком по лбу. — Это же элементарно: он видел не тебя живьем, а твой портрет работы Кружкина!

— Точно! Вот я балда. — Подруга тоже постучала себя по лбу.

У нее с самокритикой все в порядке.

— Вопрос: на какой именно выставке он мог видеть твой портрет? Не на миланской же, с которой Кружкин его недавно привез.

— На здешней, петербургской. Прошлой зимой Вася выставлял «Портрет прекрасной дамы с котом и елочными игрушками» в первый раз, — напомнила Ирка.

— Это слишком давно было. Напоминаю: усатый стал искать тебя всего несколько дней назад. Значит…

— Значит, он успел увидеть портрет до того, как тот украли из Худмузы! — сообразила подруга. — А может, это именно он его и украл?!

— Да запросто, — согласилась я.

— Тогда дело плохо, — расстроилась она. — Усатый убился насмерть и уже не скажет, где портрет.

— Поэтому, я считаю, нам нужно еще раз наведаться в галерею. — Я перерисовала знак вопроса в кружочек и подписала его: «Худмуза», превращая тем самым каракули в подобие схематичного плана. — Предлагаю сделать это завтра во второй половине дня.

— А почему не в первой? А, нет, в первой я не могу. — Ирка шлепнула себя по многострадальному лбу. — Мы с Борей поедем в Пулково встречать Архипова, он тоже зван на свадьбу.

— Весело будет, — мрачновато напророчила я.

Архипов — это наш добрый товарищ по паре детективных дел. В прошлом году он тоже принимал активное участие в спасении молодой и цветущей жизни Бори, чем заслужил признательность как самого Фаберженка, так и его невесты.

У Архипова удивительный талант влипать в неприятности — почти такой же, как у нас с Иркой.

— С этой их тетей Катей его познакомлю, — поделилась планами подруга. — Пусть Лазарчук потом кусает локти, что такая жена досталась другому.

— Только пышную свадьбу пусть не устраивают, — попросила я, сильно опережая события. — Второго такого масштабного торжества я не выдержу.

Тут тетя Ида позвала нас ужинать, потом явился Боря, тоже откушал самолепных пельменей, и мы с ним поехали в наше тихое-мирное Мурино — отдыхать от праведных трудов.

Вечером, когда я готовила ужин для мужа и сына, позвонил Петя Солнцев, спросил, договорились ли мы с Амбарцумовым.

— Не договорились, — огорчила я его.

— Жаль, Лев Артемыч был бы мне должен, — расстроился ушлый Петя.

— Попробуй подыскать другого исполнителя, — посоветовала я ему в утешение. — Там надо на выезде работать, буквально жить рядом со стариком, а меня это не устраивает.

— Заелась ты, Леночка, — упрекнул меня бывший товарищ. — Не хочешь пожить на всем готовом в загородном дворце миллионера. Ладно, я знаю людей, которые будут рады такому предложению, — повеселел он.

Я не корысти ради, а только из вредности заметила:

— Ну, меня ты не обрадовал, только время потерять заставил…

— Брось, ты с крупным бизнесменом познакомилась, а связи дорогого стоят, так что я тебе ничего не должен. — Петя заволновался и поспешил закончть разговор, повернувший куда-то не туда.

Я накормила своих мужчин свежей вкусной едой и с чувством честно исполненного долга села работать. У меня в очередном детективе, написанном всего на двадцать процентов, убийца уже неделю стоял, сжимая горло жертвы: реальное расследование надолго отвлекло меня от выдуманного.

Поздним вечером Колян вдруг подхватился делать сверхурочную новость для своего крипто-СМИ, утверждая, что это жизненно важно для самого широкого круга российских читателей. Я насторожилась, уложила трудоголика и дала ему термометр, а архиважную новость доделала сама.