Миллион за теорему!

– «Вечерний Ньютон»! Покупайте «Вечерний Ньютон»!

– А вот «Вындеркинд»! Прерванная дуэль! Игра на поражение! Кто будет капитаном?

– «Турнирные вести»! Не пропустите! Гонка перед финалом! Мартин Краммер против Карла Ригана!

К продавцу «Вындеркинда» выстроилась очередь. Звенели монеты, шуршали страницы.

– «Академик»!!! Экстренный выпуск!!! – торжествующе зазвенел на всю Базарную площадь мальчишеский голос. – Недоказуемый Румбус. Пятьсот претендентов отвергнуто комиссией! Кто получит миллион?

Пацан с восторгом размахивал газетами, а к нему тянулись со всех сторон руки с медяками. Одна газета вырвалась на свободу и, подхваченная ветром, отчаянно бросилась под колёса проезжавшего экипажа. Кучер натянул поводья и на лету подхватил растрёпанную беглянку.

– Н-ну, пошла-шалая-не-балуй! – скороговоркой напомнил он лошади, пожирая глазами строчки.

– Что там? – поинтересовался пассажир. – Дай-ка взглянуть…

Пассажир протянул кучеру несколько монет. Уткнувшись в газету, он сердито махнул рукой:

– Домой. На Университетскую набережную!

Расплатившись с кучером, Стив выскочил из экипажа и, прыгая через три ступеньки, влетел в кабинет на втором этаже каменного особняка. Его треугольные брови вытянулись и стали ещё треугольнее. Плюхнувшись в кресло, он обмахнулся газетой и прикрыл глаза.

– Бездарь!.. Тупица!.. И-ди-от!.. – бормотал он. – Три года ходил вокруг да около! Радовался, как мальчишка! И вот…

– Сти-ивушка! Что случилось?

Заскрипел паркет, и в комнату вошла Полная Пожилая Женщина.

– Опять?! – с ужасом воскликнула она, увидев разбросанные по полу черновики.

Стив постучал кулаком по макушке (довольно крепко постучал!).

– Маман, ваш сын идиот и бездарь!

– Слышала, – охотно согласилась Полная Пожилая Женщина. – Не волнуйся, это пройдёт. Хочешь пирожок?

Стив бросился к столу.

– Вот она, глупость моя! – заорал он, разрывая листок с формулами. – Даже первокурсник ткнул бы в это пальцем. Ох, какой же я дурак! Идиот! Мальчишка!

Полная Пожилая Женщина невозмутимо стояла в дверях.

– А с чем пирожки? – спросил Стив, внезапно успокоившись.

– С яблоками – твои любимые.

Они спустились на веранду. Стив набросился на пирожки с таким же пылом, с каким минуту назад рвал свои черновики. Худой, нескладный, порывистый, сейчас он больше, чем обычно, походил на подростка. А ведь ему уже двадцать три года…

Полная Пожилая Женщина подпёрла голову рукой, вздохнула неуверенно – как бы проверяя, можно ли начинать.

– Я весь внимание, – успокоил её Стив. – А с малиной нет? Жаль. Итак, я вас слушаю. Хотя… хм… я могу наизусть повторить всё, что вы собираетесь сказать: «Я помешался на этой формуле», «Старикан Румбус – проклятие семьи», «Я никогда не женюсь», «Я сведу себя в могилу»… Кажется, ничего не забыл?

– Молодец. Всё запомнил. Вот только не «себя», а «меня»!

Стив отодвинул блюдо с пирожками, подошёл к матери и со смехом её обнял:

– Такова уж моя судьба!

– Стивушка, послушай моего совета! – с нежностью глядя на сына, попросила Полная Пожилая Женщина. – Зачем она тебе далась? Найди себе другую, попроще – и доказывай на здоровье! Посмотри, на кого ты похож! Похудел, не спишь… Тут никакого здоровья не хватит!

– Здоровья?! Да я готов не то что здоровье – душу готов продать!!! Лишь бы одним глазком… Я всё испробовал! Думал – вот, нашёл наконец!.. Нет, я точно сойду с ума!

– Ну, взял бы да и подсмотрел! Чем так маяться…

Стив с недоумением уставился на мать:

– О чём вы говорите?

– Как будто не знаешь! Все газеты о ней пишут – о капсуле этой.

Стив знал. Именно она, капсула – вернее, мысль о ней, – поддерживала его все эти годы. Сколько раз он в отчаянии рвал свои рукописи и кричал, что «старикан Румбус» ошибся и решения не существует! А потом подбирал обрывки, обзывал себя идиотом и… начинал всё сначала.