Миллионер

Подъезжаем и видим, что вход в дом охраняют два автоматчика, а двери, как сейф, с огромным колесом. Так я попал на гранильную фабрику алмазов и изумрудов! Прошел через цех прямо к ее хозяину. Ханс Штерн оказался самым известным ювелиром Южной Америки — у него магазинов в городе Рио-де-Жанейро было открыто столько же, сколько у нас было сберкасс в советское время! Деду на вид лет восемьдесят с небольшим, и ему уже, наверное, лет двадцать никто из молодых и незнакомых так запросто не звонил. Чему он несказанно обрадовался!

Выяснилось, что пятьдесят лет назад именно он и организовал движение молодых миллионеров в Бразилии и, конечно, всех нас, членов этого движения, очень поддерживал! Штерн говорит:

— Я так рад, что вы меня нашли! Артем, что вы любите?

Я отвечаю:

— Люблю рыбу ловить!

А он в ответ радостно:

— Вот замечательно! У меня как раз на приколе стоит тридцатидвухметровая яхта — берите, сплавайте куда-нибудь, она в полном вашем распоряжении вместе с командой! Ловите рыбу!

Я ему объясняю:

— Вообще-то, Ханс, я приехал ставить памятник Остапу Бендеру.

— А кто это такой?

Начинаю рассказывать, что его чтут все предприниматели России, что он всю жизнь мечтал попасть в Рио-де-Жанейро, но так в итоге не попал…

— И что тебе ответил мэр? — спрашивает вдруг Ханс.

— Да я до него не добрался, говорил только с замом…

— Не волнуйся, поставим мы памятник! — говорит вдруг Штерн. — Я мэру деньги давал на его избирательную кампанию!

При мне просит секретаршу соединить его с мэром и говорит:

— Ты что обижаешь моего друга Артема Тарасова? Мне нужно срочно памятник поставить на самом видном месте, прямо на пляже Копакабана!

Мэр просит:

— Ну, может, не в самом центре города?

— Как это не в центре! Прямо в центре пляжа! — Зажимает трубку руками и спрашивает меня: — Артем, сколько тебе нужно метров?

— Четыре квадратных метра! — отвечаю.

— Двадцать четыре метра! — говорит Штерн мэру. — С садиком, и чтобы оградка была, и чтобы люди ходили — там надо все подготовить.

И мэр согласился! Ай да Штерн! Ай да Кирсан с его чутьем!

Я срочно звоню Илюмжинову, и тот дает указание в Пензе отлить точно такой же памятник Бендеру, какой уже стоит в Элисте. Я возвращаюсь в Россию, отправляю памятник в Бразилию, Штерн принимает его на свой склад. Помимо этого, мы договариваемся, что он изготовит приз шахматного Гран-при. Это должна была быть двухкилограммовая золотая доска, а фигуры из изумрудов и других драгоценных камней. Поскольку ее стоимость составляла более полумиллиона долларов, вручать ее мы решили как переходящий приз, и оставаться она будет у Штерна в музее. Значит, достанется нам бесплатно! И каждый раз в Бразилии будет заключительный этап Гран-при. А победители будут увозить уменьшенную копию. Красиво все это было задумано! И опять же ежегодно я намеревался в сентябре быть в Рио-де-Жанейро! В чудеснейшем городе мира, где все мужчины в белых парусиновых штанах и улыбки не сходят с лиц прекрасных бразилианок!

Эта история, согласитесь, очень характеризует Кирсана. А у него таких сюжетов — масса! Например, в тридцать два года он заявил, что станет президентом Калмыкии. И стал! Или сказал, что возьмет на себя тяжелую ношу и будет финансировать шахматы — и ведь финансирует!

На самом деле это не всегда приятно людям, которые работают с ним, потому что он ставит их в трудные, стрессовые ситуации, из которых надо найти выход.

В этом смысле очень характерна история, когда его калмыцкий футбольный клуб «Уралан» вылетел из высшей лиги. В начале 2001 года Илюмжинов набрал новую команду, пригласил тренера и футболистов к себе и сказал:

— Ребята, я сам становлюсь президентом клуба «Уралан»! Если клуб не попадет в следующем сезоне в высшую лигу, я обязуюсь покинуть пост президента Калмыкии и ФИДЕ, потому что для меня это будет полный провал. Я готов вам дать денег столько, сколько надо. Но теперь мне нужно в ответ получить какие-то ваши гарантии, что вы тоже чем-то рискуете в своей жизни, принимая эти деньги, — говорит Кирсан.

Все были обескуражены, пообещали, что станут работать изо всех сил, стараться…

— Нет, — говорит Илюмжинов, — так дело не пойдет! На весах с разных сторон должны лежать равные обязательства! Если вы не выйдете в высшую лигу, я лишаюсь всего — и президентского кресла, и всей моей карьеры! Вы тоже должны быть готовы к лишениям! — После чего достал несколько десятков пуль и сказал: — Давайте так. Если «Уралан» не выходит в высшую лигу, вы в конце сезона идете в степь и все стреляетесь. И напишите бумаги, что в вашей смерти просите никого не винить! Я рискую всей своей жизнью — и вы рискуйте!

И раздал каждому по пуле.

В итоге «Уралан» вышел в высшую лигу за один сезон, и все футболисты вернули Илюмжинову по пуле, которые хранили год…