Миллионеров украшает скромность

Я и не подумала бежать к племянникам и «радовать» их новостями. Во-первых, я буквально на ходу засыпала, а во-вторых, еще надо было заскочить к югославам и пригласить в «Родопи». Они тоже заслужили право на информацию, и я собиралась проследить, чтобы это право было полностью реализовано.

Забежав на пляж к бассейну, я расцеловалась с друзьями и договорилась о свидании. Леон наверняка не откажется взять на себя роль переводчика, так что одной проблемой меньше. Еще раз продемонстрировав отсутствие каких бы то ни было серьезных повреждений, я крепко обняла супругов и убежала спать. В номере, под дверью которого меня никто больше не будет ждать, я плюхнулась рядом с сопящей кошкой и моментально отключилась.

Глава 23

Будильник я завела на девять, но проснулась в половине восьмого. Времени навести красоту было навалом. К делу следовало подходить со всеми серьезностью и тщанием. До сих пор двухметровая деревяшка видел меня в не самых выигрышных нарядах, уж про прическу и макияж — вернее, их отсутствие — я и вовсе молчу. В нашу последнюю встречу ему предстоит лицезреть самую потрясающую женщину. Она будет взирать на него равнодушно и чуточку устало, и, даже если ледяное сердце полицейского не дрогнет, наверняка будет задето хотя бы пресловутое мужское самолюбие. Оказаться пустым местом в глазах потрясающей красавицы — это, знаете ли, для нормального мужчины — настоящая трагедия. Именно такие воспоминания о себе я и хочу оставить. Он заслужил страдания!

Помудрив над волосами, я при помощи электрических щипцов, геля для укладки и остатков лака сильной фиксации навертела умопомрачительную прическу в стиле голливудских звезд семидесятых годов. Распушив собранные локоны, я выпустила по бокам две прядки и залюбовалась результатом. Хороша, просто чертовски хороша! А ведь я еще даже не накрасилась!

С косметикой я перебарщивать не стала. Подвела глаза и тронула губы помадой поярче. Получилось просто волшебно. Я всматривалась в отражение ослепительной женщины и пыталась угадать в ней черты облезлой старой выдры, которую увез в «турне» Свинюгер. Ну ничего же общего! Посчитав, что полностью освободилась от комплексов, я переключилась на выбор достойного туалета.

Больше всего хотелось влезть в любимое платье, но после того, как я в нем поползала по траве, оно годилось разве что для сбора подаяния. Сарафан, даже парадный, был недостаточно шикарным, о верных джинсах не могло идти и речи.

Я совсем уже было загрустила, когда вспомнила про экстравагантный и эффектный Милочкин подарок. Это раньше мне казалось, что он для меня слишком броский. Теперь же я полагала, что мое великолепие не затмить никакими роскошествами.

«И почему я его, дура, не носила раньше?!» — вопрошало мое отражение, и я даже пожалела мужчин, которые мне встретятся по дороге в «Родопи». Ну да это не моя проблема, надо было раньше думать. Когда я была нежна, романтична и беззащитна. Теперь под личиной роскошной молодой красавицы, созданной для любви и удовольствий, скрывается гордая мстительница, готовая разбивать мужские сердца десятками, не испытывая при этом ничего, кроме злобной радости! Опоздали, дорогие. Я вышла на тропу войны и даже не стану брать пленных!

Вот незадача! Еще только пять минут десятого! И чем я буду заниматься?!

Я достала Элизабет Питерс, свою любимую детективщицу, и попыталась приобщиться к высокому, но через пару минут обнаружила, что из прочитанного не поняла ни строчки. Потянулась было к вязанью, но отложила, не сделав и петли. Стук в дверь меня обрадовал несказанно. Неужели Милочка соскучилась и прискакала посплетничать? Пускай оценит результат моих усилий. Уж племяшка знает толк в коллекционировании мужских сердец!

Я рывком распахнула дверь, едва не убив свою гостью. На пороге стояла рыжая фотомодель, охмурившая мужественного интерполовца.

— Вы ко мне? — удивилась я.

— Could you speak English[3], — взмолилась визитерша.

Честно говоря, не ожидала, что мы станем подружками. Или она пришла с другой целью? Воинственный настрой моментально улетучился. От осознания своей всесильности и могущества также не осталось и следа.

Я вспомнила, как обливала слезами рубашку ее возлюбленного и попятилась. А ну как предстоит держать ответ за посягательства на чужого хахаля? И пойди теперь докажи, что мой к нему интерес был отнюдь не личного характера. Кто поверит?

— Can I help you?[4] — осторожно спросила я и на всякий случай оставила дверь незапертой. Если дамочке взбредет в голову устроить потасовку, успею выбежать из номера. С чего это мне страдать из-за постороннего мужика?

Незнакомка пристально вглядывалась в мое лицо, и мне это не понравилось. Прикидывает, куда вцепиться?

Я еще раз поинтересовалась, чего ей надо, на сей раз менее деликатно, и прелестница сообщила, что у нее ко мне дело.

— Тогда заходите, — вздохнула я. И что бы мне прогуляться перед ужином? Дефилировала бы себе сейчас по набережной и не беспокоилась за расфуфыренную внешность.