Милое дитя

Но любит ли она Бриса? Все, что ей было о себе известно совершенно точно, так это то, что если он сейчас повернется и уйдет, то вместе с собою он возьмет огромную часть ее. Ту самую, от которой Эллис всегда отказывалась, считая ее неважной, но которая часто требовала подтверждения — самооценкой, интеллектом.

Жизнь ее была постоянной борьбой против деградации и отчаяния. Рожденная вне брака, без отца, а, значит, в бесчестии, она все время стыдилась своего происхождения. Никто, кроме нее, не верил, что в ее существовании есть цель. Но иногда Эллис и сама уже переставала в это верить, а иногда это и не имело значения…

Но это стало важно для Бриса. Его уважение к ней, его предупредительность возродили ее веру в себя, укрепили ее самооценку как человека. Отношение Бриса к ней оказалось для нее и поощрением, оно возродило надежду. Он стал неразрывной, огромной частью ее собственной души, сердца, разума.

— Ты действительно пообещал Энн мыть посуду из-за меня? — спросила Эллис, удивляясь собственным чувствам.

— Я упрашивал ее даже. Это, на его взгляд, было значительно большей жертвой. Его голова оставалась все так же склоненной, он виновато крутил в руках почти уже опустошенную пивную бутылку. Брису удалось принять достаточно несчастный вид, чтобы Эллис, в свою очередь, почувствовала себя виноватой за те жертвы, на которые он ради нее пошел, и, раскаиваясь, ответила бы ему со всей подобающей случаю признательностью.

Но когда девушка вообще никак не ответила, Брис взглянул на нее. Черты ее лица были как-то по-особому нежны, а знакомый блеск в ее глазах заставил его сердце учащенно биться. Мышцы мужчины непроизвольно напряглись. С тех пор, как у него впервые пробились усы, ему очень хорошо стало знакомо значение такого мерцания женских глаз. Тело его просто покрылось холодным потом. Через мгновение Брис отвел глаза в сторону и внимательно осмотрел таверну, надеясь, что никто не заметил того, что так открыто выражало лицо девушки.

— Энн сказала, что она была против твоей затеи, — Эллис забрала у него пустую бутылку и взглядом спросила, не дать ли ему еще. Когда он покачал головой, она продолжила:

— Она говорила, ты ей удивительно долго объяснял, что она не знает, как… как это опасно — быть беременной и не иметь рядом ни одной женщины. И со мной ей будет спокойнее.

Однако Брису спокойнее не стало. Сейчас Эллис оперлась спиной о дверь в кладовую и так стояла, засунув большие пальцы в карманы джинсов. Эта ее поза была по-особенному привлекательной для Бриса, в ней появлялось что-то вызывающее, чувственное. Особенно его возбуждали ладони Эллис, лежащие у нее в низу живота. Брис подумал о том, как было бы здорово ощутить собственными ладонями упругую податливость девичьего тела, если бы это его руки лежали там. Он беспокойно заерзал на стуле.

А Эллис, не замечая, какое впечатление она на него произвела, продолжала:

— Конечно, я понимаю, что Энн прекрасная женщина, и все такое. Она просто замечательный человек, но я ей сказала, что не смогу остаться. То, что я женщина, не значит, что я мало ем, а есть задаром… Ну, в общем, она согласилась со мной. А потом… — Эллис помолчала, вспоминая этот момент. — Потом мы сидели за столом на кухне, пили чай и разговаривали. Раньше я никогда этого не делала.

— Чего? Чай не пила?

— Да нет. Не сидела с другой женщиной просто так и не беседовала. Брис застонал.

— Разговор женщин! Я уж не спрашиваю, о чем таком вы говорили!

— Главным образом о тебе, — стеснительно улыбнувшись, призналась Эллис.

Брису на секунду показалось, что он заливается краской. Усилием воли постаравшись остаться спокойным, он улыбнулся в ответ.

— Могу представить, сколько времени вам понадобилось.

— Почти час или около того, Брис закашлялся. В эту секунду он себя ощущал лягушкой, прыгающей по дороге с оживленным движением. Его бросало то в жар, то в холод. Проклятье! Он скоро совсем рехнется! Они о чем-то там вдвоем договорились, а он все это время вел себя, как последний осел. Она хочет его, это ясно! Ему известно значение такого женского взгляда. И он хочет ее! Как же этого можно добиться?!

— Пожалуй, я пойду, — произнес Брис, жалея, что не может сам себе заехать в челюсть.

Посмотри на него любая другая женщина так, как сейчас смотрела Эллис, уж он бы знал, что нужно делать! Сначала он пригласил бы ее в кино, там бы они целовались, сидя в последнем ряду. Ну, и так далее, по полной программе, пока они не расстались бы у ее двери. А чего же он сейчас ждет?

— Ты еще делаешь мебель для кухни? — спросила Эллис, зная, что Брис большую часть свободного времени занимается тем, что мастерит мебель для дома. Когда, конечно, не сидит с нею в «Стальном Колесе».

— Угу, скоро закончу, — он похлопал себя по карманам, словно не веря тому, что они все еще на месте, достал пятидолларовую банкноту и положил на прилавок. — Когда ты сегодня освободишься? Поздно?

Эллис взяла деньги и стала отсчитывать сдачу, так как выпил Брис всего бутылку пива. В который раз она убеждалась, что он не большой охотник до спиртного. Девушка счастливо вздохнула.