Милое видение

- Как по мне, - вставила свое слово Мэгги, - это лучше «ксанакса». Ты расслабишься, не чувствуя себя накачавшейся.

Я вырвала бутылку у нее из рук, отвернула крышку и посмотрела на Дэб.

Она пожала плечами.

- Если ты собираешься выпить, я тоже.

Сделав большой глоток, передала Дэб, добившей остатки.

Спустя несколько минут по телу начало разливаться спокойствие.

Тетя Эллен поднялась.

- Выглядишь лучше, но я не медсестра. Дэб?

- Лично я чувствую себя лучше, так что не побоюсь сделать вывод, что и она тоже.

Я сделала глубокий вдох.

- Намного. Спасибо. Ты, тетя, носишь в своей сумочке буквально все.

Она похлопала по своей немаленькой сумке «Луи Вюиттон».

- Этот урок я усвоила от вашей прабабушки Селесты: девушка должна быть готова ко всему, и неважно дело касается сломанного ногтя или же субботней распродажи.

Брови Дэб нахмурились.

- Эллен, у вас в сумочке, правда, есть пистолет?

В ответ тетя Эллен только подмигнула.

Зейн нарочито громко вздохнул, рассердившись на маму.

- Мам, она опоздает. Оставим воссоединение семьи на потом, хорошо?

Я поднялась в полный рост и обняла своих кузенов, прежде чем выйти на солнышко и пересечь Майерс Парк. По центру обширного пространства стояло большое дерево практически в том месте, куда Джош приводил меня в одно из наших странных свиданий.

Однажды, чтобы помочь мне преодолеть ненависть к кокосам Джош обратился за помощью к Куинну, они вместе организовали детский бассейн и большую песочницу. Пока мы вместе с семьей шли по двору, мне пришлось подавить хихиканье, когда перед глазами предстало воспоминание моего будущего мужа в желтых плавках с высокой талией, развалившегося рядом с пластиковым бассейном. Он тогда сказал, что наше свидание совмещает в себе избавление и от ненависти к перезрелым бананам, по очевидным причинам.

Все обернулось в удивительно романтический отдых, в котором мы оба нуждались в то время, когда отпуск был просто невозможен.

Держа в руках букет, сердце забилось сильнее от мысли, что в любой момент может показаться Джош. Память вновь вернулась к нашему кокосовому свиданию, расслабляющей музыке и работе над загаром. Оно стоило выговора офицера полиции, который не переставая пялился на банановый гамак Джоша.

Изо рта вырвался смешок, и Дэб пихнула меня плечом, разделяя мое безмолвное счастье.

Перед глазами снова появилась больница, и я моргнула.

- Что за фигня? – выдохнула.

- Голова разболелась? – Забеспокоилась Дэб. - Я принесу еще воды. И может, захвачу ибупрофен.

- Нет. Голова не болит. Я кое-что вижу, Дэб.

- Галлюцинации?

- Нет. Только когда закрываю глаза.

Дэб выглядывала вперед, немного беспокоясь, пока в поле зрения не попал священник, стоявший под деревом. Белые фонарики украшали ветки дерева, и, несмотря на то, что было дневное время суток, они мерцали и переливались под лиственным шатром, напоминая Рождество, когда Джош сделал мне предложение. Слабое белое напыление рассыпалось у основания большого дерева и прошлось между несколькими растениями в горшках, создавая впечатление магической лесной тропы.

Все ощущалось сном, от которого не хотелось просыпаться. Лицо расплылось в глупой улыбке при виде дерева, свечей, цветов, наших семей, затем взгляд переместился на Джоша. Он стоял рядом со священником в темных потертых джинсах, черной застегнутой рубашке и черном блейзере, которые мы вместе выбрали несколько недель назад.

Его брови сошлись вместе, глаза заблестели, а губы бесшумно вымолвили всего одно слово: прекрасна

.

Вдалеке сквозь гул разговоров наших друзей и членов семьи донесся детский смех. Как Джош и обещал, наша свадьба была идеальна. Я остановилась в конце импровизированного прохода и кивнула священнику о своей готовности.

Не успела сделать первый шаг, как рядом со мной появился отец Джоша, предлагая свою руку.

- Дорогая, - произнес Сайлас. - Для меня огромная честь проводить тебя по проходу к моему сыну, так мы сможем поприветствовать тебя в нашей семье.

Глаза защипало от слез, не в состоянии вымолвить и слова я кивнула, после чего продела свою руку в его. Сайлас наблюдал за моим нетерпением, пока мы ждали сигнала о начале. Колени грозились подкоситься, когда сквозь звуковую систему голос Этты Джеймс запел «At Last» вместо классического «Свадебного марша».

Сайлас сопровождал меня к Джошу, окруженному людьми, которых мы любили, всеми, кто пришел отпраздновать первый день нашего союза.

Как только мы оказались в конце прохода, Сайлас поцеловал мою руку и вложил ее в ладонь Джоша.

Джош улыбнулся, поблагодарил отца, одновременно стиснув мою руку, и глубоко вздохнул.

- Друзья и члены семьи Джоша и Эйвери, - начал священник, но его слова слились воедино, стоило мне только взглянуть в серые глаза Джоша.