Милый враг мой (СИ)

Селина улыбнулась.

— Спасибо, Лили, я очень ценю твою помощь, однако в качестве платы за нее я не хочу, чтобы мое имя склоняли во дворце на каждом углу. Я требую, Лили, слышишь, требую, чтобы ты держала язык за зубами.

— Может, вы мне и не поверите, мадемуазель, — обиделась девушка, — но я всегда знаю, когда и где мне надо промолчать, а когда и самой что-нибудь сказать. Мы не болтаем попусту, госпожа, и будьте покойны, о вас я и словечка не скажу. К тому же у Флоранс язык еще длиннее моего, она и рта не дала раскрыть, когда говорила про свою госпожу и вашего жениха. Давайте я помогу вам переодеться, мадемуазель, скоро позовут ужинать.

Лили начала было расстегивать пуговки на платье Селины, но та резко повернулась к ней и удивленно воскликнула:

— О чем ты говоришь, Лили?! Флоранс рассказывала о моем женихе? О моем?!

— Да, о вашем, — с готовностью подтвердила горничная.

— Ты бредишь, Лили, у меня нет никакого жениха, что за глупости! О ком вы говорили с Флоранс?

— О его высочестве Людовике Анжуйском.

— Однако, что за шутки, Лили, — Селина вновь повернулась к девушке спиной, и та смогла продолжить прерванное занятие. — Его высочество не является моим женихом и никогда им не будет. Что за глупости!

— Но так говорят все во дворце, госпожа, это не мы с Флоранс придумали, — Лили наконец-то расстегнула все пуговки, и темно-вишневый бархат упал к ногам Селины. — Я принесу ваше платье, — горничная выскользнула из комнаты.

«Все говорят — этого еще не хватало! — раздраженно подумала Селина. — Как же быстро здесь распространяются новости! Интересно, а как к этому отнесется Людовик Анжуйский и его несравненная красавица Изабелла? — девушка неожиданно для самой себя хихикнула, но тут же попыталась состроить серьезную мину, повернувшись к зеркалу. — Нельзя, чтобы эта выдумка дошла до ушей его величества, иначе он, чего доброго, решит, что это правда, и тогда мне будет не до смеха. Надеюсь, что Людовик не захочет публичного скандала и поможет убедить короля, что это не более, чем чьи-то домыслы».

В комнату вошла Лили, неся в руках второе платье из изумрудно-зеленой парчи. Осторожно положив его на кресло и расправив мельчайшие складки, она подала Селине пару свежих шелковых чулок и тонкую батистовую сорочку. Быстро переодев нижнее белье, Селина обула изящные парчовые туфли на невысоком каблучке и с помощью горничной облачилась в новое платье. Затем, усевшись перед зеркалом, девушка терпеливо ждала, пока Лили расчесывала ее волосы и пыталась уложить их в прическу: за три года они успели позабыть, что такое шпильки и заколки, и теперь ни за что не хотели ложиться так, как следовало. Однако Лили все же удалось с ними справиться, и через четверть часа Селина была готова. Захватив шарфик и последний раз взглянув в зеркало, девушка перекрестилась и, прошептав «С Богом!», вышла из своих покоев. Лили отправилась за ней и негромко произнесла:

— Да хранит Господь мою госпожу, — и направилась к черному ходу.

Селина остановилась наверху длинной и широкой лестницы, покрытой ковром вино-красного цвета. По звукам, доносившимся снизу, она догадалась, что гости начинают собираться к ужину. Девушка набрала в грудь побольше воздуха и уже приготовилась сделать первый шаг в неизвестность, как вдруг внизу, у подножия лестницы, увидела Альфреда де Мон, и у нее сразу стало легче на душе.

— Мадемуазель де Лодвиль! — граф в мгновение ока преодолел три десятка ступенек, отделявших их друг от друга, и оказался рядом с Селиной. — Вы прелестно выглядите. Я счастлив снова видеть вас. Позвольте предложить свою руку и проводить к столу. Наши места случайно оказались рядом, но я несказанно рад этой случайности.

Его слова и учтивый тон подействовали как бальзам на ее израненное словами герцога Анжуйского самолюбие. Она поблагодарила Альфреда и с радостью положила руку на предложенный ей локоть.

— Как вам понравился дворец, мадемуазель? — спросил Альфред.

— Вы имеете в виду сам дворец или людей, находящихся в нем?

— Это как вам будет угодно, сударыня.

Селина под руку с графом стала медленно спускаться по лестнице.

— Я знаю, что должна ответить — чудесно, но мне не хочется притворяться. Дело в том, что дворец я видела лишь снаружи, внутри мне удалось побывать только в своих покоях, но могу вам сказать — внешнее убранство дворца просто великолепно, а в моих комнатах очень уютно. Я благодарна его величеству за заботу. Если же говорить о знатных персонах, поселившихся здесь…

— Да?

— Некоторых из них я знаю только по имени, многих же не знаю вовсе. Да и как я могу отозваться о людях, с которыми не сказала и двух слов?

— Но ведь с некоторыми вы познакомились и поближе? — возразил Альфред.

— Да, и почти обо всех у меня сложилось довольно приятное впечатление.

— Полагаю, исключение составляет его высочество?

— Я знаю, что он ваш друг.

— И даже больше. Но это не значит, что я одобряю его поведение. Но, погодите, разве вы все еще сердитесь на него? А как же ваша тайная помолвка?