Мимолётный Альянс

Она показывает мне, что нужно снять халат и выдаёт только белые трусики.

– А…

– Здесь не предусмотрен бюстгальтер, мадемуазель. Платье уже идёт с поролоновыми вставками, которые приподнимут вашу грудь, и она будет казаться сочнее. Тонкие бретельки будут спадать, и это придаст вам шарма и сексуальности. Разрез продемонстрирует ваши ноги. Это единственное, что у вас, действительно, стоящее.

– Ну хоть так, и на этом спасибо, – цокаю я.

Она кивает мне и оставляет в гардеробной одну, чтобы я могла переодеться. Быстро сбрасываю халат и меняю трусики. Снимаю платье с вешалки и восхищаюсь нежностью верхней прозрачной ткани. Подкладка из настоящего шёлка, а тонкая верхняя сетка усыпала мелкими кристаллами, которые заметны только вблизи. Боже мой.

– Полин, мне нужна помощь. Застегнуть не могу, – говорю, придерживая платье на груди.

Она заходит внутрь и закрывает двери. Поворачивает меня спиной к себе и так быстро застёгивает молнию на платье, что я едва успеваю вздохнуть.

– Теперь вы похожи на будущую королеву, – замечает она.

Смотрю на своё отражение и, если честно, не верю ему. На меня из зеркала смотрит потрясающая, во всех смыслах, девушка с искусным макияжем, подчёркивающим её цвет глаз. Волосы уложены волнами за спиной и поддерживаются тонким ободком, переливающимся в искусственном свете.

Пока я рассматриваю себя, ощущаю, как в мою ладонь вкладывают какой-то лист. Озадаченно оборачиваюсь к Полин.

– Это что? – Удивлённо смотрю на клочок бумаги.

– Нет, никаких украшений. Только классические серьги, подарок Его Высочества для вас. Вы не ёлка, чтобы обвешиваться побрякушками, – чётко произносит Полин. Она указывает на свой наушник и взглядом показывает мне открыть записку.

– Дин очень внимателен, – произношу я. Она кивает, поощряя разговор.

– Я ему понравлюсь, как думаешь? – интересуюсь, раскрывая записку.

– Конечно, вы…

«Мадемуазель Реджина, прошу о встрече завтра с полудня до четырёх часов дня у фонтана в старом городе. Это важно для нас обоих. Я буду ждать тебя там всё это время.

Полье».

Поднимаю взгляд на Полин. Точно, она же его сестра. Что нужно Полье, и что за срочность? Но это явно касается нашего последнего разговора и Эльмы. Он что-то узнал.

Киваю Полин, показывая, что всё поняла. Она забирает у меня записку и прячет её в бюстгальтер. Надо же, оказывается, эта женщина, действительно, незаменима.

– А теперь пойдёмте. Остались последние штрихи, и затем вас проведут к бальному залу.

Обдумывая варианты завтрашнего побега, я пока не знаю, как посетить место встречи у фонтана одной. Но в этом мне может помочь Дин. Если сегодня всё пройдёт хорошо, то я получу шанс свободно передвигаться.

Полин вдевает мне в уши серьги-капельки с бриллиантами, которые я точно верну, предлагает белые тонкие высокие перчатки из той же ткани, что и платье, а затем подводит к двери и открывает её.

– Удачи, мадемуазель. Помните, у вас не обычное бальное платье. Оно ваше отражение, – быстро шепчет Полин мне на ухо и выталкивает за дверь.

Чёрт, вечеринка начинается.

Глава 29

Я видела множество замков на картинках и фотографиях, которые мы печатали в нашем журнале. Все они были помпезными, имели собственную историю изюминку. У кого-то она была в архитектуре, у кого-то в витражах, у кого-то в облицовке стен, у кого-то в кровавой истории.

Оказавшись впервые за дверьми своего тёмного крыла, я очутилась в ярком, богатом, кричащем месте, сверкающим золотом и хрусталём. Конечно, мне бы радоваться такой возможности увидеть всё своими глазами, притронуться к невероятно изысканным портьерам, картинам и антиквариату, но восторга, увы, у меня это не вызывает. Я сразу же начинаю подсчитывать чужие деньги и понимать, сколько нужно было потратить, чтобы создать подобную атмосферу. И ведь это всё оплачивается из налогов, с экспорта и заработано кровью, потом, жизнью и слезами обычных работяг. Хотя они не жалуются, но ведь и я одна из таких работяг, которая каждый месяц узнаёт о различных повышениях процента оплаты. Это всё, словно насмешка надо мной. То, чего я никогда иметь не буду и не хочу.

Конечно, мне стоит немного расслабиться и подумать о предстоящем бале. Но… мне грустно и горько идти по освещённым, роскошным коридорам, касаться витиеватых перил широких лестниц и не чувствовать себя собой.

Пока меня сопровождает тот же парень-бука из охраны, я не вижу гостей, а только множество официантов, мужчин в ливрее, и до меня доносятся звуки классической музыки. Меган бы пищала от восторга. Она обожает посещать филармонию, а я очень далека от любой музыки.

Мы снова поднимаемся по лестнице, и парень подходит к седому мужчине, сообщая ему что-то на ухо.

– Мадемуазель, через несколько минут о вашем прибытии объявят. Вы войдёте в зал, и там вас встретят, чтобы провести к монаршим особам, – сухо бросает парень и сбегает вниз по лестнице, словно я пыталась его укусить.