Минька, или Операция «Возмездие»

Минькин организм, который он видел до последней клеточки, брал от него ровно столько, сколько ему требовалось для поддержания жизни и обеспечения интенсивной работы мозга и это было не так уж и много. В принципе Семён смог бы дать ему раз в пять больше, а поскольку этого не требовалось, то ему нужно было как-то сжигать всю эту прорву энергии и потому он в последние две недели пускал её на рост мышечной массы и результат уже был виден. Фигура капитана Денисова обрела ещё более крепкий вид. Минька перестал клацать пальцами по клавиатуре и вдруг спросил его:

— Дядька Семён, почему я такой уродливый?

Капитан Денисов мысленно улыбнулся, — Миньку, похоже, наконец пробило на очень серьёзный разговор и он явно вознамерился предъявить счёт своим родителям, ему и всему миру. Чтобы не бросаться в бой с неподготовленной позиции, он убрал выдвижной столик с ноутбуком, поднялся с кровати и прошел к креслу, стоящему перед большим зеркалом и сел в него. Это кресло, как и все остальные, имело спинку особой формы, чтобы Миньке было удобно в нём сидеть. Зеркало на эту стену капитан Денисов повесил месяц назад специально для того, чтобы вести со своим питомцем беседы на всякие серьёзные и умные темы, когда ему было нужно видеть его лицо. Посмотрев в зеркало на Миньку, капитан усмехнулся и переспросил:

— Уродливый, говоришь? Нет, парень, ты у меня ещё красавчик. Посмотри на свою физиономию, Минька, ты же вылитый киноартист, а вообще-то ты очень похож на Ларису, только глаза у тебя батькины. Вот что я тебе скажу на счёт твоей уродливости, друг мой, будь на то моя воля, я бы тебя вообще отделал, как Бог черепаху, так что не тошни, дружок, ты достаточно неплохо выглядишь для полуфабриката. Да, тут Игорь точно дал маху. Ему нужно было сделать так, чтобы увидев твою рожу медведи тут же дуба врезали, а все враги разбегались в панике.

Чёрт, может мне взять в руки скальпель и поработать им немного?

Минька, услышав такие речи, немедленно завопил:

— Дядька Семён, ты что, с ума сошел? — От возмущения парнишка даже не стал колотить его кулачками по плечам, голове и не стал душить — Я же серьёзно тебя спрашиваю!

— Цыть, щегол! — Рыкнул Семён — А я серьёзно тебе отвечаю, твой отец недоработал!

Ему нужно было вообще превратить тебя в Квазимодо, может быть тогда ты начал бы думать своей круглой тыковкой и не болтать мне тут всякую хренотень. Ах, ну почему я такой маленький и уродливый? Ох, меня же теперь девушки любить не будут!

Ты бы лучше подумал, недомерок, чем ты этих девушек любить станешь! У тебя же любилки нет.

Минька насупился, понурил голову и отвернувшись в сторону сказал, чуть ли не плача от обиды:

— Я задал тебе серьёзный вопрос, а ты мне не отвечаешь на него и ещё ругаешься, дядька Семён.

Капитан Денисов улыбнулся и скомандовал:

— Отставить сопли и слезливый тон, рядовой Голицын! Ты задал мне серьёзный вопрос, Михаил, вот только сформулировал его неправильно, как-то по-девчоночьи.

Ты должен был задать мне его следующим образом, — товарищ капитан, кто я?

Минька шмыгнул носом и жалобно спросил:

— Ну, и кто я, товарищ капитан?

Капитан Денисов кивнул головой и ответил:

— Уже лучше, рядовой Голицын, но всё ещё не хватает металла в голосе. Ну, да, ладно, это придёт со временем. Так вот, Минька, на этот вопрос я тебе так отвечу, — ты не обычный человек, а Homo Sapiens Magnus — Человек Разумный Великий. Твои родители положили жизнь на то, чтобы ты родился именно таким, а они, между прочим, и сами были далеко не такими простыми людьми, как это могло бы показаться, они, Минька, были индиго, — людьми совершенно особенными. Впрочем я ведь тоже человек-индиго и только поэтому стал твоим носителем, ну, а теперь, поносив тебя на своей спине почти восемнадцать лет, тоже стал Homo Sapiens Magnus, только мне до тебя ещё далеко.

Минька хмыкнул и сказал недоверчивым тоном:

— Ну, ты скажешь, дядька Семён, я и вдруг какой-то там Homo Sapiens Magnus, великий. Ты посмотри в зеркало на себя, а потом на меня. Вот ты действительно великий, а я нет. Я просто уродливый карлик с огромной головой, который прилепился к твоей спине и мне даже противно смотреть на себя в зеркало.

Поднявшись из кресла, капитан Денисов строго сказал: