Минные крейсера России. 1886-1917 гг.

Завесу тайны этой подготовки, о которой не упоминалось даже в "Отчетах по Морскому министерству”, приоткрыл в своих мемуарах Г.Ф. Цывинский (“50 лет в императорском флоте”, Рига, 1928, с. 143–154). План в разных вариантах предусматривал доставку к месту высадки тяжелых орудий (до 100 мортир “особого запаса”) и атаку миноносцев против английского флота, который, как ожидалось, мог войти в Босфор, чтобы помешать русской высадке. Понятно, что минные крейсера как лидеры и конвоиры миноносцев должны были играть на флоте особую роль.

Была у Черноморского флота еще и другая особая задача, ради которой на задний план могли быть отодвинуты даже планы стратегической подготовки. Эта была все более разраставшаяся задача придворной службы. Императорские и великокняжеские имения на благодатных берегах Крыма, Одессы и Кавказа в курортный сезон напоминали о себе посещениями и путешествиями августейших особ на кораблях Черноморского флота. По несколько раз в году вместе со всем флотом переживали на минных крейсерах верноподданический восторг, ликование и трепет при встречах регулярно наведывавшихся на юг царствовавших божьих помазанников, умиленно лицезрели являвшиеся тогда же августейшие семейства, исправно окутывались по табельным дням дымом и громом салютов и выносили — смотря по обстоятельствам — молитвы о ниспослании свыше многолетия царствующему дому или об упокоении душ усопших самодержца императора Александра 111 и членов императорской фамилии. И в дни когда до Севастополя доходили еще только первые знаки грядущего высочайшего посещения все в правящей верхушке флота волшебно и верноподданически преображалось. Заботы боевой подготовки безоговорочно отодвигались на задний план и в лучшем случае становились декорацией для церемониалов совершавшихся высочайших визитов.

Обычаи той более чем 100-летней давности восходят к временам, блистательно отображенным великим сатириком в писании путешествий глуповского градоначальника Фердыщенки (М.Е. Салтыков-Щедрин. “История одного города”), а затем и красочно представленной в картине И.К. Айвазовского, на которой незабвенный император Николай Павлович в 1846 г. принимал парад Черноморского флота.

Свидетелями этих событий, подобно балтийским “Посаднику” и “Воеводе”, довелось быть и черноморским минным крейсерам. Так уже в первую для “Казарского” кампанию 1890 г., когда он пришел в Черное море, об обязанностях придворной службы напомнило флоту прибытие 7 июля из Петербурга в Севастополь королевы эллинов Ольги Константиновны (1851–1926). Правда, королева — дочь генерал-адмирала великого князя Константина Николаевича (1827–1892) — пользовалась неизменными и искренними симпатиями флота. Добровольно, по велению души сделавшись неформальным его шефом, она с исключительным вниманием и сердечностью встречала все корабли, приходившие в Грецию под андреевским флагом. Они заменяли ей покинутую Россию, и все хорошо это понимали. Восторженно о русской королеве Греции отзывались все матросы и офицеры, побывавших в Пирее кораблей. Письма командирам и адмиралам, подарки экипажам всех проходивших через Средиземное море кораблей составляют уникальное, едва ли повторявшееся в истории явление душевности и теплоты, которых так недоставало царствовавшим в России Романовым. После обеда с участием офицеров флагманского “Синопа” и высших чипов гарнизона, королева посетила канонерскую лодку “Черноморец”, пришедшую из Пирея и на пароходе “Эриклик” отправилась в свое королевство.

Первая для “Казарского” и оказавшаяся в сравнении с флотом особенно длительная кампания 1890 г. была наполнена неповторимо яркими впечатлениями увлекательного заграничного плавания и сменявшими друг друга испытаниями. Блестяще завершив сдаточную проверку в Эльбинге корабль курсом “Европа слева” ушел на юг из объятий зимней Балтики. Лазурными водами Средиземноморья, путями недавней славы русского флота XVIII — начала XIX в., о которой напоминали Корфу, Наварин, Афон, Тенедос, Чесма и десятки других названий мест выдающихся морских побед в Адриатике и Архипелаге, корабль вступил в когда-то доступные для славянских людей и легендарного “Арго” проливы Мраморного и Черного морей. Их неописуемые красоты, теперь стерегли сооруженные с помощью всей Европы турецкие батареи.