Минтака. Искры тумана

– Не кипятись, Лола. Если смотреть с этой точки зрения, то да, ты права. Но я имел ввиду скорее духовную свободу, нежели материальную, понимаешь? В городе постоянно нужно осматриваться по сторонам, не делаешь ли ты чего-то неугодного, не нарушаешь ли один из основополагающих принципов великой республики, а иначе тебя твой же сосед сдаст с превеликим удовольствием, пожаловавшись в компетентные органы. Чтобы пойти учиться на выбранную профессию, тебе необходимо пройти кучу тестов и проверок, которые совсем никак не связаны с твоим выбором, нет, все они целиком и полностью направлены лишь на проверку тебя, как на достойного члена республики. Любой, кто чем-то отличается, кто способен нестандартно мыслить и выражать свое мнение, опасен. А вдруг он завтра пойдет на улицы и посеет смуту в умы недалеких подконтрольных людей. Что тогда будет?

– Хм, отец мне говорил, что из-за чего-то подобного и началось противостояние с десяткой и их приближенными. Что часть людей с вживленными в них чипами думали лишь то, что вложили в их голову, а остальная часть просекла это и не захотела подвергаться той же участи.

– Все верно, – кивнул Родрик.

– А ты, – у меня перехватило дыхание, – без чипа?

– Естественно, – рассмеялся мой жених, – иначе как по-твоему я бы здесь оказался? И мой отец тоже мыслит и рассуждает своей головой, с той лишь разницей, что ему нравится его высокое руководство, он прямо скажем фанатеет от их принципов и идей, а я вот нет. На этой почве и случился основной конфликт. Само собой, он начался не в одночасье, а копился годами. Да и я, думаю, давно понимал, что на самом деле из себя представляет руководство республики во главе с десяткой, но долго не хотел вытаскивать эти мысли и знание наружу, все искал положительные стороны, должны же они у всех быть. Но в итоге так и не нашел.

– А какая еще была причина? Ты сказал, что это основная.

– Да из реальных объективных причин это одна единственная. Все мое недовольство так или иначе было направлено на политику внутри республики. Второй причиной можно назвать разве что вовремя припозднившийся подростковый период. Знаешь, я всегда рос абсолютно непроблемным ребенком – всегда первый во всем, ни с кем не задирался, на уроках беспрекословно выполнял необходимое. Еще бы я вел себя по-другому, с таким отцом как у меня даже у непроходимого тупицы не было бы выбора. Но мне повезло, интеллектом я обделен не был, так что и быть первым было не столь сложно, в спорте, правда, сложнее проходилось. Единственным моим недостатком в глазах общественности была вечная угрюмость и нежелание лишний раз контактировать с окружающими, что сохранилось и до сих пор. Только с тобой я могу позволить себе снять с себя все маски и оковы.

Родрик нежно улыбнулся мне и осторожно погладил мою щеку. Такие простые действия, а они тут же вместе со сказанными словами заставили меня внутренне разомлеть и заликовать.

– А потом у нас с отцом однажды возник неприятный разговор на тему того, что я прям-таки жизненно обязан бросить все свои увлечения и дела и присоединиться к нему в его работе, – продолжил тем временем повествование мой возлюбленный. – Видите ли, с моим даром ему удастся больше детей привести к десятке.

Последний слова были сказаны с такой горечью, видимо, воспоминания о том нелегком разговоре с отцом до сих пор отравляли его душу.

– Знаешь, – начала я осторожно, – а ведь он был прав, твой отец. Тебя бы я не смогла обмануть, как дрона.

– Знаю. – коротко ответил Родрик. – Но это все неважно. У нас с отцом тот разговор на самом деле возникал не единожды, но лишь в последний раз его слова прозвучали как угроза и обвинение. Все это ерунда уже. Я теперь здесь, с тобой, и это единственное, о чем я хочу сейчас думать.

– Эм, и ты просто все бросил и подался сюда, да? – порывисто спросила я, желая продолжить тему.

– Если кратко, то да. Наконец-то мое подавляемое годами подростковое бунтарство взяло верх. Если подробно и обстоятельно, естественно в один день мне не удалось бы провернуть такое. Ведь я не хотел уходить с пустыми руками в никуда, на тот момент я мало что знал об уцелевших повстанцах, мой отец все же не военный, да и плана у меня не было. Но об этом обо всем как-нибудь в другой раз! – остановил дальнейший расспрос Родрик. – Пошли, наверняка уже все остыло, пока мы тут с тобой предавались воспоминаниями о былом.