Минута Славы. Ромфант для проснувшихся творцов

А Лилия Ханд – Гнилое Клеймо – обернется современной гейшей, выйдет со специальными хлыстами, выделанными из хвостов аргентинских буйволов.

Все! Все! Придумали какую-то фишку! И Подлячка, и Сквернавец, Испанская Каналья и Подмосковная Стерва и Дряхлый дебил… А ты опять со своими сарафаном и кокошником?! Нет… они безусловно прекрасны, – хватался за сердце Лев, бросая жалкие взгляды в сторону Василины. – Я понимаю, и да, с какими-то там волшебными символами древности наших предков… И бла-бла-бла. Но, милые мои, сейчас двадцать первый век – надо идти в ногу со временем! Войны! Хаос! Раздрай! Революции!!! Это наблюдается и в творчестве, и мы не можем… – все канючил и канючил режиссер, которого повела отпаивать успокоительными отварами Леночка.

– Доверься им, дорогой! Это не первый раз… И потом у меня есть для тебя очень хорошая новость, – успокаивала мужа секретарша.

***

Жребий выбрал Славу петь последней. Хорошо, этого не видел Лев Николаевич, крепко спящий в вагончике для Марфуши, утопая в невообразимых райских ароматах яблок и груш костромского колхоза «Совет полей», спонсора питания Марфуши, чьи груши да сливы да яблоки наконец-то затмили синтетических конкурентов, привозимых черт знает откуда. И все благодаря цветущему виду знаменитой коровы на ярких билбордах страны, который сделал акционеров колхоза Костромы миллиардерами, заодно введя в моду фруктоеденье вместо мясопомешательства.

– Это хорошо, – подтвердила Василина. – Они думают смазать выступление и надеются, что вечерним часом кто-то не дождется тебя. Но это будет неважно… Спой, Солнышко, от всей души, как умеешь петь только ты, – она погладила воспитанницу, ставшую за эти четыре года одного с ней ростом. – Но побереги силы и не шали, – потрепала она ее за косы, – для этого проклятого конкурса, где мы разбудим планету…

Слава сложила руки в свой жест, Василина благословила ее своим. Обе почувствовали, как они сильны в своем желании и стремлении. И как от их силы духа будет зависеть, может быть, судьба всех тех людей, которые прильнули сейчас к голубым экранам, совсем не догадываясь о той игре, что затеялась ради их душ.

– Итак, уже полночь. Наверное, многие жители нашей необъятной страны уже спят и видят десятый сон, – кричала грудастая ведущая, стараясь перекричать намалеванного коллегу.

– А у нас осталась последняя претендентка, и мы сразу же… но, конечно, после рекламной паузы, приступим к сбору ваших голосов, чтобы узнать… КТО?! Ну кто же поедет представлять нашу страну на самый популярный, самый зрелищный и главный конкурс пения планеты Земля – Евроконкурс?!

– Слава! – кто-то окликнул девушку за кулисами, за минуту до того, как ее объявили.

– А, Владимир Владимирович, – помахала рукой Слава старому знакомому, похожему на улыбающуюся гнилую картошку.

– Вот привел познакомиться. Моя мама мечтала увидеть тебя, – пожилая женщина трижды поцеловала девушку, пожелала удачи и на всякий случай перекрестила.

– Наши голоса, как и сердца, отданы только тебе! – с чувством сказал ведущий и поцеловал девушке руку.

– Спасибо. Это очень мило.

– Слава, ты готова?

Слава вышла на сцену, а за ней бодро шла Марфуша, помаргивая пушистыми черными ресницами.

– За меня ответит моя подруга Марфуша! – и поднесла микрофон к розовому рту коровы. – Подружка моя, мы готовы?

– Да-а-а, – промычала корова. И зал, а также зрители, прильнувшие к экранам телевидения во всех двенадцати часовых поясах страны, не поверили кто своим ушам, кто глазам.

– Про что будет твоя песня, красавица? С чем ты поедешь на самый престижный конкурс мира представлять нашу родину?

– Я спою вам песню про дружбу. И посвящаю ее Славику Вселенскому, где бы тот ни находился сейчас. Пусть эта песня донесет до него мой привет.

– Ну что ж! Славику очень повезло иметь такую популярную подружку. Ура!!!

Зал погрузился в темноту, чтобы тут же взорваться тысячами огненных брызг, от которых проснулась пожарная охрана, всматриваясь в сценарий мероприятия, в котором пожар на телебашне не значился. Но паники в зале не было. Наоборот, все сидели в тихом ожидании чуда, в очень красивом женственном наряде, сшитом под русский стиль, подчеркивающем тонкую талию, длинные стройные ноги, высокую грудь, длинную шею.

И она пела про дружбу, без которой сложно прожить в этом мире. Если ты сам за себя, ты один. Но если у тебя есть настоящий друг, за тебя уже двое. Каждому обязательно нужно иметь друга. Потому что нет сильнее чувства, чем вера в другого. Именно на этом стоял и стоит этот мир. Голову за друга отдать. Сердце отдать. Но никогда не предать. Дружба – это и есть жизнь.

На этой ноте одним рывком она неожиданно сорвала с себя искусно сшитый сарафан, и зал не поверил своим глазам, осталась стоять в настоящих средневековых латах. Камера взяла крупно красивое девичье лицо, Слава прошептала: