Минуту назад

Молоко растекалось белой лужей по кафельному полу. Руку невыносимо жгло… нет, не руку… безымянный палец правой руки… Най. Пынька не понимая причину моего злобного пыхтения начала лакать молоко с пола.

Я вышла в прихожую. Накинула на себя пальто, которое пришлось сдавать в химчистку после моего ноябрьского купания в пруду. Натянула зимние сапоги на плоской подошве. Схватила шапку и вышла в подъезд. Дверь закрывать времени не было. Ключи от машины в кармане. Отлично. Лифт ехал целую вечность. Я сконцентрировалась на супруге, машинально застегивая пальто, пыталась определить его местоположение.

Машина не особо была счастлива, что ее гонят на холодную, но спрашивать ее мнение я не стала. Ехала я с закрытыми глазами… Най… ну где ты… Нашла! Я лихо развернулась на «Астон Мартине», прямо со второй полосы пересекла двойную сплошную и понеслась вперед. Остановите меня сейчас, рискните… руку жгло… кольцо давило на палец и грозилось зажарить палец до кости…

Я вихрем залетела в какой-то двор, едва не столкнулась с «семеркой». Пришлось пропустить паренька. Уж больно узкий проезд в этот двор. «Туарег» я заметила быстро. Он выделялся на общем фоне отечественного автопрома. Ная нет… сердце екнуло…

«Где ты?!» — вырвался у меня мысленный крик отчаяния и злобы.

«Уже все в порядке», — раздался слабый голос Анайдейе, — «уезжай домой. Замерзнешь».

Домофон просто разлетелся на куски… Я зашла в подъезд. Стены искрились недавними событиями… но мне сейчас не до них… Сиротливо горит мутная лампочка. Я поднялась на первый этаж… Несколько человек спускались по лестнице между третьим и вторым этажами… Аластор!

Я взбежала по лестнице вверх. Лилейные спускались вниз. Аластор помогал идти Анайдейе, за ними шла Лисса. Смогла дышать ровнее, когда увидела что мой любимый человек жив и… вот насчет здоров — не знаю.

— Я его полечила, — Лисса успокоила меня, — ему только отдохнуть нужно.

— Спасибо, — выдохнула я, — что произошло? Снова светлые?

— Сегодня целью стал Анай, — громыхнул однобровый и его голос разнесся эхом по пустому подъезду, — мы выехали на дело втроем и нас разделили… хорошо все спланировали.

Аластор помог усадить Ная в «Астон Мартин». Он и Лисса уехали на «собачьей упряжке». Я везла полуспящего супруга домой, наплевав на все возможные правила дорожного движения… и кто тут занудная улитка? Вспомнила я, как однажды Валера назвал мою манеру езды…

У дома нас ждали Зелос и Иалем. Они помогли отвести Анайдейе ко мне в квартиру. Уложили его в спальне для гостей, еще недавно там приходил в себя Сумман. Надо повесить на дверь табличку «лазарет». Близнецы удалились. Най спал. Видимых повреждений на нем не было. Только рваный свитер помогал догадаться, что его почти изрешетили белыми стрелами… я сжала кулаки. Злость переполняла меня.

Я бесшумно пошла в гардеробную и переоделась в джинсы и теплый свитер, связанный моей мамулькой. Затем снова спустилась вниз. Най спал. Зашла в кабинет и спустя полминуты уже ехала в лифте…

— Начнем, — сказала я сама себе.

Я стояла посреди занесенного снегом поля. От дороги его отделяла полоска деревьев. Перчатки остались в машине. Было прохладно, но не морозило. Снег прекратился. Шкатулка стояла на снегу в метре от меня. Она наполовину провалилась в снег. Я так и вовсе по колена в нем увязла. Смараг сказал, что Тифон понимает только силу… хорошо, будет тебе сила. Никакой жалости и доброты… что ж после сегодняшнего нападения на Анайдейе никакой жалости… это не проблема отныне. Доброта… Что это? Не слышала о подобном…

Я отвела руку назад, сконцентрировала как можно больше белых искр и… удар. Удар настиг шкатулку и разразился белой каллой. Ничего не произошло. Следующий удар… ничего, еще и еще… шкатулка даже трещинами не пошла. Целехонька. Это злило… невероятно злило…

— Смараг, — рыкнула я.

Он появился и только головой покачал. Снег под его ножками таял. Он снова забавно чесал большое ухо и усмехался.

— Что? Не получается? — хихикнул он.

— Как видишь, — вздохнула я, — в чем дело? Что я делаю не так?

— А ты с каким чувством бьешь? — он начал чесать второе ухо.

— Я зла… на Ная напали светлые, — опустила я голову, — еще волнение… в этом моя ошибка?

— Диспатер запирал Тифона в клетку с яростью и сожалением, — Смараг улыбнулся, обнажая мелкие острые зубки, — ярость, что Тифон чуть не убил Ювенту, а сожаление… жаль терять такую зверюшку.

— Ярость… — я хмыкнула. — Это не сложно, а вот сожаление… Ладно. Попробую еще разок.

— Не давай слабину, — напомнил демоненок, — либо ты его, либо он тебя. Будь готовой убить его.

Смараг исчез, растаял серой струйкой дыма. Так-с надо прийти в ярость… злости мало… что меня может настолько выбесить? Помню ярость накатила, когда Танатос напал на меня, но сейчас меня это не трогало. Валера разукрасил мою машину, это уже смешно. Еще помню Агдистис пробрался ко мне домой… он жалок… этого мало теперь… Смерть Анайдейе? Нет, это не вызывает ярости… а вот измена… я едва успела представить как мой Най целуется с той девицей, которую мы видели в торговом центре… руки сами сжались в кулаки…