Минувших дней людские судьбы

По пути следования из Москвы в Троице-Сергиеву лавру и обратно Екатерина II останавливалась в путевых дворцах, расположенных в селе Алексеевском, Тайнинском, Братовщине, Воздвиженском. Нельзя было миновать и села Большие Мытищи. Вот здесь-то и зародилась красивая легенда о том, что якобы выдался жаркий день, императрицу томила жажда и захотелось ей испить водицы. Но то ли забыли воду, то ли она теплой оказалась в припасе. Жители села Большие Мытищи и поднесли Екатерине родниковой воды из Громового ключа… «И столь понравилась она ей, что…»

Подоспели и личные интересы, связанные с приобретением имения. 14 июня 1775 года она пишет собственноручный указ о назначении Василия Карачинского в дворцовые управители: «Указ нашей дворцовой канцелярии. Повелеваем венгерского гусарского полку капитана Василия Карачинского определить управителем в купленный у бригадира князя Сергея Кантемира[117] и у князя Трубецкого под Москвой деревни Черной Грязи с приписанными крестьянами. Крестьян Карачинский имеет ныне принять и содержать точно так, как были у князя Кантемира, и на крестьян не накладывать ни работу, ни сборы больше нежели ранее работали и платили. В присутствии же нашем и когда двор туда приедет не давать ни единого человека из той деревни для работы какой ни на есть придворной должности. Капитану же Карачинскому определяем жалованье триста рублей и по 20 четвертей хлеба в год. Екатерина» (РГАДА, ф. Ю, оп.1, д.127).

Дальнейшие события шли своим чередом. Российские дипломаты работали по трудным позициям ратификации Кучук-Кайнарджийского мира. И вот императрице донесли, что все, наконец, улажено. Государыня с нетерпением ожидала приезда турецкого посла Абдул-Керим-Беглербея Румелийского. Наконец, 5 октября 1775 года турецкий посол прибыл в Москву. Москвичи узнали, что он привез Екатерине много денег, и стали одолевать ее многочисленными жалобами и просьбами. Поспешил со своим прошением и граф Яков Сиверс, управляющий водными коммуникациями России. Он писал Екатерине П: «Жителям сего великого города настоит крайняя необходимость в хорошей воде для пищи <…> бедные нуждаются во все времена года, но пользуются весьма дурною водою во вред здоровья…»

Императрица торжественно отметила заслуги П. А. Румянцева и выехала в Петербург. (Подробности торжеств и приемов описаны в упоминавшейся книге М. П. Пыляева «Старая Москва». – М.: 1995, печ. по изд. А. С. Суворина, С-Петербург, 1891 г.). Но просьбы москвичей не остались без ее монаршего внимания. Екатерина II подготовила ряд указов о продолжении начатого строительства дворцового комплекса, купленного ею Царицыно (Черная Цэязь), о закладке здания Сената в Кремле и Петровского дворца.

Предвидя расходы на строительство, государыня еще до отъезда из Москвы в Петербург подписала указ о выделении денег на восстановление функций Приказа Каменных дел (Каменный приказ), чтобы обеспечить своевременную доставку кирпича к месту работ. Несмотря на издержки и трудности с реализацией указов, императрица искренне увлеклась строительством. В письме барону Гримму она признавалась: «Страсть к постройкам усилилась у нас как никогда, и ни одним землетрясением не разрушено столько зданий, сколько мы их строим. Стройка – дело дьявольское: она пожирает огромные деньги, и чем больше строишь, тем больше хочется строить. Это болезнь, как запой…»

Не была забыта и просьба Я. Сиверса: высочайше повелевалось изыскать хорошую питьевую воду для второй столицы. Императрица помнила, какое несчастье постигло жителей Москвы: с апреля 1771 года по март 1772 года в Москве от моровой язвы (холеры) умерло 57901 человек. (Наиболее опасные заболевания в первопристольной, такие как холера, тиф, дизентерия распространялись через воду).

Фридрих Вильгельм Баур

Для решения проблемы с питьевой водой для московских жителей она привлекла Фридриха Вильгельма Баура, ведавшего в те годы Гидравлической коллегией в Петербурге, известного специалиста по фортификационным и гидротехническим сооружениям, которого пригласила на службу в Россию еще в 1768 году. По ее указанию Ф. Баур приехал из Петербурга в Москву и приступил к обследованию Сокольнических ключей и многочисленных других мест, где могли быть запасы воды с перспективой использования их для крайней нужды жителей Москвы.