Мины ждут своего часа

Товарищ Якир заботился о сколачивании крепкого, боеспособного костяка будущих партизанских отрядов и бригад. Он требовал формировать эти соединения так, чтобы в их состав входили и опытные, привыкшие к походам по тылам противника партизаны и молодые кадровые командиры. Перед нами командующий ставил задачу совершенствовать уже известные методы партизанской войны, отыскивать новые возможности, добиваться высокой маневренности партизанских групп и уметь обеспечивать их материально.

Товарищ Якир советовал постоянно заботиться о быте партизан, об их семьях.

— Людям предстоит воевать в тылу врага. Они не смогут не только помогать родным, но даже порой и писать им. Тем больше внимания мы обязаны уделить семьям бойцов.

Этим советом Якира нам, увы, пришлось воспользоваться сразу. Дело в том, что уже в 1930 году некоторые будущие партизаны, возвратившиеся из нашей школы домой, сразу же стали жертвами произвола. Во многих случаях мы своевременно узнавали о такой беде и делали все необходимое, чтобы помочь невинно пострадавшим людям. Некоторых высылаемых партизан удалось вернуть уже из эшелонов.

Чтобы исключить в дальнейшем возможность репрессий по отношению к известным нам людям, мы начали устраивать их на сахарные заводы, в МТС и леспромхозы, где директорами были будущие командиры партизанских бригад и отрядов. В начале тридцатых годов это спасло подготовленных нами. товарищей. Но в дальнейшем аресты так называемых врагов народа оказались роковыми и для многих будущих партизан. Их объявили «пособниками врагов народа» и почти повсеместно репрессировали.

Выжили лишь очень немногие. Уцелел, в частности, будущий комиссар легендарного ковпаковского соединения Семен Васильевич Руднев. И теперь все знают, какой неувядаемой славой покрыл он себя в горькую годину фашистского нашествия…

В молодости мнение о людях нередко составляешь с ходу, по первым впечатлениям, и не удивительно, что часто ошибаешься. Иногда испытываешь при этом горечь, иногда — стыд.

Я проводил с партизанами занятия по изучению пулемета «люис». Должен заметить, что изучению оружия иностранных образцов наше командование уделяло самое серьезное внимание: ведь будущим партизанам обязательно пришлось бы пользоваться трофейным оружием.

Итак, мы колдовали над пулеметом «люис». Кое-какая практика у меня уже была, и я не очень смущался, хотя в классе находился А. И. Баар.

Рассказав о тактико-технических данных пулемета, я довольно бойко разобрал его. Но всякое малоизученное оружие обладает весьма неприятным свойством: его легко разобрать, да трудно собрать. В тот раз мне пришлось убедиться в правоте этой невеселой истины. Проклятый «люис» не желал обретать первоначальный вид. Одну деталь я долго вертел в руках, не зная, куда поставить.

Ученики терпеливо ждали, чем закончатся потуги преподавателя. Из деликатности ничем не выдавали своего отношения к происходящему.

И тут раздался густой бас Баара:

— Разрешите мне, товарищ Старинов? Руки чешутся…

— Пожалуйста…

Август Иванович неторопливо взял в руки пулемет, кинул суровый взгляд в сторону засмеявшегося было товарища и, хмуря брови, неспешно, однако ловко и очень быстро собрал «люис».

— Вот так мы собирали когда-то трофейные пулеметы, — сказал Баар, поглаживая своей большой рукой вороненый ствол. — Больше тренируйтесь, тогда будете быстрее собирать. Эту работу, товарищи, надо уметь делать механически. А придется — и на ощупь…

Он помедлил какое-то мгновение, потом извинился передо мной за то, что помешал, и опять передал мне пулемет.

Как я был благодарен за выручку! Баар вовремя спас меня от позора, да еще повернул дело так, будто вся моя вина только в медлительности!

Поборов смущение, я довел занятие до конца. А как только учащиеся разошлись, Баар, прервав мои оправдания, добродушно посоветовал:

— Не жалейте времени на знакомство с подобными «машинками». Пригодится в жизни, поверьте слову! Знать иностранные образцы нам очень нужно. Партизан должен уметь сразу использовать трофейное оружие!

Приятно было почувствовать на плече тяжесть бааровской ладони.

А в правоте его слов мне пришлось убедиться и в Испании, и во время партизанской войны в тылу гитлеровцев. Да еще как убедиться!

Со дня конфуза с «люисом» я уже не считал Баара ни замкнутым, ни угрюмым: понял, сколько тепла таится за внешней грубоватостью и кажущейся нелюдимостью этого человека…

А. И. Баар да и Иона Эммануилович Якир часто бывали у нас на практических занятиях. Помню их приезд на занятия, посвященные действиям партизанской засады на автомобильной дороге. Это было летом 1931 года. Темной ночью Якир обошел колонну новеньких грузовиков отечественного производства.

— Какова техника у нас нынче! — радовался командующий. — Это вам не времена гражданской войны! Не по дням, а по часам набираем силу!

Запомнилось и то, как Якир вместе с Бааром стояли на летном поле аэродрома под Харьковом, наблюдая за приземлением партизан-парашютистов.

Якир восхищался новыми самолетами, радовался успешной выброске десанта: