Мир-2 на телевидении Терры (СИ)

И тогда герцог произнес простенькое заклинание второго уровня малефики. Проклятие Шаттера. Оно причиняло ущерб предмету пропорционально мане в нем содержащейся. Вот уже пару тысяч лет как во все артефакты встраивали предохранители, предупреждающие от поломок, а амулеты-накопители были экранированы адамантием. И это заклятье считалось бесполезным. Но у Попаданцев такой защиты не было.

Хеби вспыхнула изнутри. Она до последнего пыталась обуздать свое внутреннее пламя, но, в конце концов, упала объятая огнем. Шарль застыл ледяной фигурой. Василий минуты две носился, крича от боли и теряя на бегу куски плоти. Только волшебство держало его поврежденное тело вместе после того превращения в дриаду. У Линга на плече выгорела набитая давным-давно при приеме на работу татуировка руны отражения.

— Надо же! Что гном, будешь драться? Мечом меня зарубишь? — Майнард снова истерично рассмеялся.

«Система защиты деактивирована» проецировалось ему на сетчатку сообщение. «Уровень заряда критически низкий. Функционал доспеха ограничен».

— Да. Мечом, — констатировал Линг.

Он переложил свой цзянь в левую руку, а правой достал из-за пояса кисть. Свое главное оружие. 力- Сила. 速度 — Скорость. 压力 — Натиск. Руны застыли в воздухе перед ним. Его выпад был быстрее молнии. Сервоприводы негодующе выли и грелись. Легкий доспех предназначался не для боя, а для обеспечения комфорта в условиях повышенной относительно лунной гравитации, но Линг знал, как выжать из него последнее.

Майнард ушел от удара астральным сдвигом. Попытался достать гнома стрелой тьмы и получил ее же обратно. Оторванная на уровне предплечья рука герцога отлетела в сторону. Он ушел от выпада Линга, и с ужасом понял, что не успевает колдовать под ударами. Герцог чудом смог достать свой меч. Отбил пару атак, увернулся от еще одной и побежал навстречу вернувшимся телохранителям.

До боли сжав зубы, Линг смотрел ему в след. «Заряд исчерпан». А вместе с ним у него закончилась тушь из лунной пыли, необходимая для боевого начертания. Он видел, как Майнард открывает перед собой портал и уходит в него. Десяток кирасир набросились на почти беспомощного гнома с мечами и посохами.

Лежа в луже своей крови и, умирая, он видел, как внезапно остановился и рассыпался искрами вихрь Инферно и улыбнулся.

* * *

Отступать со мной во Фридрихсбург майор категорически отказался. Мы распрощались с ним и остатками улан на перекрестке. Он со словами, что «никогда не бежал от врагов и не бросал своих людей» двинулся, в сторону Брюгге, на восток, организовывать оборону, а мы в прежнем составе на юго-запад.

Дон Вильянуэва раз десять обернулся ему вслед.

— Давайте уже, Хименес, догоняйте его, — сказал я, когда мне это надоело. — делайте что велит вам ваш долг и шило в заднице… Но от клятвы я вас не освобождаю, имейте ввиду.

— Спасибо! — он махнул рукой и поскакал вдогонку уланам.

Мы двинулись пока по дороге. Стояла ночь, и встретить врагов мы не рассчитывали. Ошибка чуть не стоила нам жизней. Хорошо еще, что большой, почти в тысячу человек, отряд шел освещенным факелами и магическими лампадами. Мы увидели его загодя и ушли с дороги. Похоже наше бегство из Фиршес-Гаф было как нельзя более своевременным.

К рассвету мы встали на отдых в лесу. После полудня, совместно решив, что двигаться по дорогам опасно, мы направились на юг, чтобы пройти незамеченными по лесам в предгорьях.

Нам очень повезло, что с нами была Орели и де Фризз. Если бы не она мы бы с первый же день заблудились, а потом сдохли от голода. Ни я, ни Густав, ни Асанте с Карлом не имели ни малейшего понятия о выживании в дикой природе. Да и охоту никто из нас, несмотря на дворянское происхождение, не любил.

Двигались мы вперед крайне медленно. Дорог тут не было, да и напрямую идти было не всегда возможно. Один раз мы встретили дикого гуля, которого без промедления уничтожили. Пару раз ночью приходили призраки и, чуя охранные амулеты, с воем улетали прочь.

Единственный человек в этих дебрях встретился нам неделю спустя. Неопрятный тощий мосластый старик с нечёсаной бородой в грязной рванине вышел к нашему костру, когда уже стемнело. Через его плечо была перекинута тушка молодой косули, а на поясе висела фляга из сушеной тыквы. Косуля была для нас очень актуальна. Днем не удалось никого поймать. Де Фризз и Густав на всякий случай схватились за оружие. Карл сотворил какой-то усложненный вариант заклинания идентификации. На секунду в растерянности замер, потом пожал плечами и развел руками.

— Здрасте, путники! К огню пустите погреться?

— Пустим. Тем более с мясом, — ответил я. — Как зовут тебя?

— Эанатум. — Сказал он. Орели вздрогнула.

— Один пришел?

— Да. Я тут охочусь. Живу один. Решил на огонек заглянуть.

— Карл?

— Ничего, ни амулетов, ни магии. Слегка волшебством дроу отдает и все.

— Я тебя во сне видела! Ты еще говорил смешно, как древние! — вдруг сказала Орели.

— Госпожа, я рад, что ты запомнила меня, — церемонно поклонился Эанатум.