Мир 404

Джон на долю секунды нахмурился и наконец-то прекратил улыбаться. Всегда бесила тупая привычка людей ходить с натянутой на морду дежурной ухмылкой под собой не обозначающей ровно никаких искренних эмоций. Хочешь смеяться – радуйся. Плакать – рыдай, но зачем возводить при этом привычку к лицемерию во главу угла?

– Профессор. – Несколько секунд американец собирался с мыслями и начал осторожно подбирать слова. – Поймите, просто прогрессивная часть вашего общества устала жить при тирании и выбрала новый путь к демократии и светлому …

Вот тут я не выдержал и заржал. Причем смеялся искренне. Практически как в детстве. До колик в животе и едва ли не полной остановки дыхания. С трудом остановился только через несколько минут, когда закололо где-то в груди. Так, наверное, просто прорвалась наружу истерика. Последние недели все же выдались слишком напряженными для интеллигентного ученого, до этого толком не видевшего реальной жизни. Страшно наблюдать крушение своей Родины и быть абсолютно бессильным что-либо изменить. Понимая при этом не малую долю собственной вины во всем ныне происходящем.

– Спасибо. – Вытерев выступившие от истеричного смеха слезы я поблагодарил побагровевшего от возмущения американца, так и продолжавшего висеть по другую сторону экрана.

– За что спасибо? – Джон все-таки смог успокоиться и сквозь зубы постарался перевести не удачный для него разговор в другую плоскость. С мультимиллиардером, наверное, уже очень давно никто так не разговаривал. Но я ему был очень нужен. Точнее не я, а изобретенные мной кубиты и поэтому он был готов стерпеть даже мое хамство. Какое-то время. Ровно то, что понадобиться его людям для захвата моей тушки в относительной целости и желательно с возможностью искренне сотрудничать с добрыми дяденьками в белых халатах и набором палаческих инструментов для стимулирования максимально искреннего желания с моей стороны.

– Как за что? – Я даже мельком удивился такой непонятливости собеседника. – Такой виртуозной лапши, старательно навешиваемой мне на уши, я еще в своей довольно долгой жизни не слышал. Вы не пробовали пойти в комики-стендаперы? Цены бы вам там не было. Денег, конечно, не так много заработаете, но вот популярность у вас была бы просто бешенная.

Мой собеседник с другой стороны экрана глухо выдохнул, сдержав бушующую внутри него ярость и продолжил уже вполне ровно, наконец окончательно убрав с физиономии приклеенную искусственную улыбочку. Которая меня выбешивала едва ли не больше слов собеседника.

– Слушай меня сюда, Жигарев. – Англосакс перестал притворяться и начал говорить серьезно. Кстати его новый автоматический переводчик выше всяких похвал – только по движениям губ можно было понять, что собеседник общается со мной на привычном ему английском.

– Я – само внимание. – Я не спеша выдернул пробку у бутылки дорогого коньяка и накапал себе в бокал запрещенные мне врачами сто грамм чуть густоватой, качественной жидкой отравы. Что-то мне подсказывало – вред алкоголя, сокративший мне жизнь на энное количество теоретических месяцев или недель, совсем не скажется в худшую сторону на моем дальнейшем существовании. Вернее, попросту не успеет этого сделать, ведь я и без того вряд ли переживу этот вечер. А вот если меня захватят живьем…. Лучше мне сдохнуть самой страшной смертью, мучительной смертью, но не допустить такого исхода. То, как из меня будут вытрясать все данные о моей разработке, заставит самого дьявола пустить слезу жалости. Ведь даже ему не сравниться в жестокости и изобретательности с акулами капитализма, почуявшими большие деньги – а моя технология даст им… Да почти всё, что только могут пожелать денежные мешки на вершине мира. И в первую очередь – дополнительные годы жизни, единственное, чего не купить за деньги.

Что бы мне сейчас не пообещали, какие бы золотые горы не сулили, это всё лишь ложь. Обман, призванный заманить в ловушку глупую дичь, заставить её сунуть лапу в медвежий капкан, не более того. Как создатель и разработчик технологии прямого управления энергией человеком я всегда буду опасен врагам и конкурентам, всегда буду возможным фактором нестабильности. А большой боссы, заправляющие финансовыми потоками планеты и олицетворяющие власть над планетой, очень не любит нестабильность и лишние риски. От них, знаете ли, недалеко до революций, падений рынка и даже риска личной гибели.