Мир Авиации 2001 01

Дело в том, что ядерный удар по территории СССР должен был быть нанесен в любую погоду и в любое время суток. В такой ситуации тогдашние средства навигации не могли обеспечить точный выход самолета-носителя на цель — огромные расстояния оказывались непреодолимым препятствием для любых радиомаяков, систем наведения «по лучу» и т. п. После многочасового полета, в районе цели для штурмана и бомбардира ударной машины оставался единственный способ ориентировки и прицеливания — радиолокационный прицел. С учетом того, что в первой половине 50-х гг. основу ударной мощи САК составляли поршневые машины, встреча с советскими реактивными истребителями оставляла им мало шансов, и полет ночью или в облаках становился едва ли не единственным шансом уцелеть.

Поэтому составление радиолокационных снимков предполагаемых объектов удара становилось одной из важнейших задач воздушной разведки. Первым самолетом, способным делать такие снимки, стал RB-45C Tornado. Однако, опасаясь ввязываться в чреватые большими осложнениями полеты над территорией СССР, американцы предложили выполнить эту «грязную работу» своим самым надежным союзникам — англичанам. Самолеты предоставляли ВВС США, экипажи были британскими, а результатами должны были пользоваться обе стороны. Проект хранился в строжайшей тайне — с американской стороны о нем знали только четверо высших командиров (британцы также предельно ограничили число сведущих).

В июне 1951 г. нескольким английским летчикам предложили вступить в секретное подразделение для выполнения спецлолетов. В течение осени англичане проходили подготовку к полетам на RB-45, и в декабре 1951 г. попали на аэродром Скалторпе в Англии, где базировалась одна из эскадрилий 91 стратегического разведывательного крыла ВВС США на RB-45C.

16 апреля двоих летчиков из группы вызвали в штаб Бомбардировочного командования, где показали три маршрута — северный (через Германию к прибалтийским республикам), центральный (через Германию на Москву) и южный (центр России и далее на юг Украины). Вернувшись, они проинструктировали остальных.

Самолеты уже не имели никаких признаков службы в ВВС США — на них нанесли опознавательные знаки Королевских ВВС, но серийные номера отсутствовали. На случай прыжка с парашютом члены экипажей имели не только разработанные и заученные легенды о том, что они заблудились, но даже набор фальшивых полетных заданий и карт. «Сильно сомневаюсь, что это сработало бы, — вспоминал один из участников операции, — учитывая всю ту аппаратуру, которой был нашпигован наш самолет.»

«Когда я увидел огни Москвы из кабины, я подумал, что был бы крайне счастлив перестать видеть их как можно скорее» — вспоминал кульминационный момент своего полета пилот Роберт Энсти. Все экипажи благополучно вернулись, и были награждены лишь «Летным Крестом», поскольку задание было секретным, а более высокие награды требовали большей огласки.

После успешного (и, надо полагать, результативного) апрельского полета 1952 г. и немногие осведомленные в RAF, и столь же немногие из руководства USAF были полны энтузиазма. Следующий полет — теперь уже с участием 6 экипажей (по 3 британских и американских) планировался на ноябрь того же года. Однако в действительности американцы вели двойную игру — подогревая энтузиазм англичан рассказами о планах совместного «вторжения», они почти с самого начала знали, что участие американских экипажей практически нереально по политическим соображениям.

Приготовления шли полным ходом — в октябре британцы снова оказались на американской базе Скалторпе, но вдруг… после 5 недель интенсивных тренировок все завершилось ничем. «Нам ничего не сказали о причинах, но я думаю, что кто-то сболтнул лишнее» — предположил пилот Роберт Энсти.

Участники отправились обратно к местам постоянной службы, и в течение года с лишним все было спокойно. А весной 1954 г. все началось почти в точности как за два года до того. «Даже маршруты были практически те же, только заметно длиннее». Экипажам сказали, что за реакцией советской ПВО на их полет будет следить специальная служба, и что эта часть операции столь важна, что даже в случае, если им не удастся выполнить свои задачи, «дергание тигра за хвост» даст достаточно ценный материал.

Летчик Джон Крэмтон, летевший в прошлый раз самым длинным южным маршрутом, снова выбрал его — на сей раз он был еще длиннее. Около 1000 миль (1600 км) маршрута пролегало над советской территорией по причудливой кривой, проходившей через три десятка целей. «Эти цели были разбросаны по всему югу России. Мы шли зигзагом от одной к другой, почти что в стиле маневров для отрыва от истребителей. Я не знаю, добавило ли это нам безопасности, но несомненно увеличило время пребывания над советской территорией. На пути домой вдруг начался сильный зенитный огонь. Для нас это было сюрпризом, но ни в коей мере не помешало нашей работе. Мы все время думали о том, что «они» *могут решить, что мы делаем что-то более серьезное, чем просто фоторазведка — что это настоящий удар, который наносят 3 самолета…».