Мир авиации 2003 04

Предстояло бомбить немецкий аэродром в п. Саки. На нем базировались бомбардировщики, совершавшие налеты на Севастополь. Федору Чеснокову на первое в своей биографии ночное бомбометание по противнику предстояло идти в паре с опытным ведущим.

«Я и днем-то строем не летал, а тут — ночью!» В воздухе, ориентируясь по горевшим на самолете ведущего аэронавигационным огням, Федор выдерживал свое место в строю. Но при подлете к линии фронта ведущий огни выключил. «Ия его потерял. Потом, после нескольких маневров, обнаружил, что я оказался выше его — выхлопные патрубки у СБ идут поверх крыла, я и увидел сверху длинные хвосты огня».

1* Ныне — г. Гянджа (Азербайджан).

2* 367-й скоростной бомбардировочный полк довоенного штата весной 1942 г. был разделен на два полка: 367-й и Отдельный 367-а ББАП (последний вскоре получил новое наименование — 742 ББАП, вероятно, после объединения с остатками полка, имевшего данный номер). 367-й СБАП (двухэскадрильного состава) был включен в 132-ю бомбардировочную авиадивизию ВВС Крымского фронта.

СБ 152-й разведэскадрильи перед вылетом. В кабине комиссар эскадрильи. Крымский фронт, февраль 1942 г.

Личный состав 367-го БАП. Крымский фронт, осень 1942 г.

Цель была видна за 40 километров: по ней уже «работали» другие экипажи полка. Море огня внизу — от сброшенных на аэродром бомб, море огня вверху — светили прожектора, вспыхивали разрывы зенитных снарядов. В это «море» и «нырнула» подходившая к аэродрому пара СБ. Федору еле-еле удавалось следовать в хвосте своего ведущего. По команде с его самолета (подавалась миганием аэронавигационных огней) экипаж открыл бомболюки и сбросил бомбы. Выполнили разворот вправо — и в ночной темноте Федор опять потерял своего ведущего. «Ну, теперъ-то он мне уже не был нужен». На обратном маршруте, обнаружив знакомое уже пламя из выхлопных патрубков, Федор Чесноков пристроился к своему ведущему и следовал в паре с ним до самого аэродрома.

После посадки командир ведущего СБ сказал: «А ты молодец!» Штурман в экипаже Федора Чеснокова, Григорий Токаленко, прежде испытывавший недоверие к пилотажным способностям молодого сержанта, сказал: «Давай в следующий раз полетим сами, без провожатых!» Тем более, что бомбить предстояло ту же цель. Этот вылет надолго запомнился пилоту. После сброса бомб выполнили левый разворот и, как впоследствии оказалось, пошли не в сторону Азовского моря, южное побережье которого занимали наши войска, а в сторону Черного. Ошибку летчик обнаружил, заметив, что самолет все дальше удаляется от берега. Но повернув назад, он увидел горы, которых в районе Азовского моря не было. Восстанавливая ориентировку, Ф.Чесноков определил, что контуры берега — те, что имеет черноморское побережье в районе Новороссийска (район этот летчики изучали по карте). Сообщил об этом штурману. Вглядевшись, обнаружили светящееся огнями посадочное «Т»: на неизвестном аэродроме шли ночные полеты. Прожектора не освещали посадочную полосу, но Федор решил садиться здесь, хотя делать это так, как сейчас — в полной темноте, ориентируясь только по световым пятнам от посадочных фар своего СБ, скользящим по поверхности земли, ему еще ни разу не приходилось.

Но все обошлось благополучно. Оказавшись на земле, летчик передал стрелку-радисту: «Выясни, что за аэродром». Самолет при этом стоял с работающими моторами. Вскоре стрелок показал знаками, что их можно выключать. Оказалось, что они приземлились на аэродроме в Пашковской, откуда «работали» легкие ночные бомбардировщики У-2. Ориентировка была восстановлена: от этой точки до своего аэродрома — всего 16 минут полета. Бензином у «ночников» разжиться не удалось: он был без тетраэтилсвинца и не подходил для моторов СБ — те могли выйти из строя. Горючего в баках бомбардировщика оставалось 180 литров, и Федор решил, что этого количества до своего аэродрома хватит. Взлетели, и не совершая маневров, взяли курс домой. Также без всяких маневров совершили сходу посадку на свою площадку. Уже после касания земли колесами, на пробеге, двигатели СБ остановились…