Мир Элайлиона

— Эмм… — снова задумалась Анаэль, — В каждом по два. Нерейдий Вдох и Дивинэрэ — весна. Креа и Прима Заэтк — лето. Высаризонти и Лунд Зарин — осень. Крэ-эт и Вегрори — зима. Эссэй и Эрнэль — энкор.

— А почему сейчас ты не добавляла «лунд»? — спросил я, приподняв голову.

— Почему не добавляла месяц? — не совсем поняла ламия.

… Кажется, понял. «Лунд», который она постоянно добавляла, переводится как месяц. Просто она постоянно говорила «Месяц *название*, месяц *название*». Не перевелось, наверно, потому что это, по сути, полное название месяца. То же самое с днями недели: «дорин» переводится как «день». «Дорин *название*, дорин *название*».

Хмм… День понедельник, день вторник, день… Не, звучит не очень. Но это может быть просто особенность языка.

Но это просто предположения. И мне так хочется спать…

Я зевнул и спросил:

— Я уже понял. Лучше скажи, а почему месяца называются именно так?

— О~! А вот это знают все в нашем мире! — начала рассказывать Анаэль. Она говорила долго, увлечённо, словно рассказывала о своём любимом хобби или интересном произведении, но я ничего из этого не услышал, погрузившись в сон.

* * *

Лин сидит высоко на толстой ветке дерева ококан, уткнувшись головой в свои колени, словно пытаясь спрятаться от внешнего мира.

Тёмные ветви деревьев, склонились над обиженной девочкой, создавая мрачные тени вокруг неё. Звёзды пробиваются сквозь листву, едва освещая тёмные тропинки леса.

Тишина леса настолько настойчива, что даже шорох её собственного дыхания казался слишком громким.

Тёмные волосы ниспадают вперёд.

«Какая же я глупая…» — корила она себя.

Внутри девочки ширились смешанные чувства: обида, разочарование, ненависть к самой себе.

Снова.

Забота и объятия леса пытаются укрыть её от внешнего мира. Ветер, не достающий до Лин, нежно шепчет в листве, только усиливая её чувство одиночества.

О чём бы сейчас не общались эти двое, в этот момент для неё существует только этот тёмный уголок, где она осуждает сама себя за свою глупость, за свою неспособность сохранить контроль над своими эмоциями. В этой тишине она заключена со своими мыслями.

«Отстань», — сказала Лин Анвилу и лишь одно это брошенное слово заставляет её чувствовать себя невероятно ужасно.

Что если он, как и она сейчас, обидится и больше не захочет с ней разговаривать?

Внизу слышен журчащий звук ручейка. Того самого, где она в первый раз покинула их. Но всё же это далеко вверх по течению от того места.

Дух слушает мирный звук журчания внизу и вспоминает… Как Анвил сегодня обнимал еë. Как раненные руки его прижимали еë к тëплой груди. Как отдавалась еë сердце частым стуком и вздрагивало всë естество.

Лин начала медленно подниматься. Ветви деревьев разошлись и звёзды осветили её лицо, являя духа миру. Она взялась руками за ствол дерева и начала спускаться, как тут… Внизу что-то начало происходить.

Тут же до неё начали доноситься отчаянные вибрации Леса.

Он словно кричал ей:

«БЕГИ.»

* * *

Он, существо, идёт по ночному лесу, окутанному мраком, где даже не видно луну. Высокий и сильный, он шагает молча. Обнажённый и мужественный корпус его напоминает скульптуру, вырезанную величайшими мастерами. Шелест листвы и травы под ногами разбивают молчание леса.

Вдалеке проглядываются первые признаки воды — слышится плеск и виднеются лёгкие мерцания, что отражают луну.

Когда он приблизился к берегу, то заметил, что речушка оказалась узкой и неглубокой. Сначала он посмотрел направо, вдоль реки, где виднеется низкая луна, чьё кольцо, словно соревнуясь с хозяйкой, сияет также ярко. После этого его глаза пронзили тьму дальней стороны берега.

Вода плещется, и звук её шёпота наполняет ночной воздух… Напряжением.

— Выходите, — сказал он низким мужественным голосом.

Внезапно впереди возникли контуры тёмных фигур.

Разумные в плащах с капюшонами и мечами в руках, словно призраки, вышли из леса. За ними следовали разумные вооружённые странной железной палкой, нацеленной на него.

Приглушённый свет месяца, отражающий свет солнца вдоль речушки, осветил левую сторону их напряжённых лиц.

Взгляд существа приковала странная палка в руках некоторых из них.

Это определённо оружие.

Длинное утонченное тело из дерева увенчано стальной трубкой наверху. Впереди лезвие, что искрится под светом луны.

«Не знаю, для чего такая вещь может пригодиться. Разве не эффективней просто использовать копьё, чем это? Либо это что-то магическое?»

Но, в конце концов, он решил, что даже если это оружие может оказаться эффективным, он всё равно предпочтёт что-то более привычное, чем этот странный металлический кинжал на длинной палке.

Что примечательно, он почти не чувствовал силы в разумных, держащих это оружие. Возможно, что они её запечатали, как и он.

Раньше запечатать собственную силу считалось позором, из-за чего этого почти никто не делал, но, возможно, сейчас это обычная практика.

Многие замерли, некоторые начали переходить реку в брод, окружая существо. Глаза его устремились в сторону врагов. Щелчки тянулись, как вечность, прежде чем разумный с мечом в руке, находящийся впереди всех, заговорил:

— Так это ты? Тот, о ком сообщил Лес?