Мир, где мне пока не рады

Я хуй знает кто, они хуй знает кто. И теперь может выйти то, что мы окажемся по разные стороны баррикад. Это уже не те люди, не те, кого я знал. И я уже не тот, кем был. Мои мечты, пропитанные розовыми соплями, так и останутся в моих мечтах. Реальностью станет какой-нибудь богатый зал, наполненный холодным светом, расфуфыренные люди и нелюди. И мы напротив друг друга, не в силах узнать тех, кого видим перед собой.

Клирия заказала нам экипаж, в котором можно было спать, с шестёркой каких-то странных, я бы даже сказал, демонических лошадей, чёрных, как смоль, и с красными глазами, как натёртая задница бабуина. По словам всё той же Клирии, эти лошади очень выносливы и могут скакать чуть ли не целый день.

Вместе с нами ехали две скрытницы, Мамонта с Ухтунгом, который оказался семидесятого уровня, и ещё шесть наёмниц и орков, отобранных по своим способностям лично Клирией. Уж она-то подойдёт к подобному со всей ответственностью.

Мы выдвинулись всё под ту же пасмурную погоду, что вечно была здесь, в сопровождении нашей верной гвардии.

— Волнуешься? — спросила Элизи, когда мы выехали.

— Да, — кивнул я.

— Я уверена, что всё будет в порядке. Я там всех знаю. Тебе остаётся лишь улыбаться и кланяться.

— Я волнуюсь не по этому поводу.

— Тогда… — она предложила мне продолжить.

— Такие, как я умеют две вещи, — пробормотал я, глядя на то, как мы подъезжаем к мосту. — Мы умеем находить врагов, разрушать и находить проблемы на пятую точку.

— Ты самокритичен.

— Нет, просто я основываю свои знания на своём прошлом. И я боюсь, что теперь я найду врагов в лице тех, кто мне по-своему очень дорог.

К тому моменту мы переехали мост.

Глава 121

Дорога…

Что может быть скучнее? Единственное, что меня как-то успокаивало, так это возможность помять собственные сиськи, развалившись на кровати. Да-да, в этом экипаже была кровать, на которой можно было лежать. Она находилась на месте задних сидений в то время, как спереди находился столик. Я смотрю, они тут прошаренные в долгих путешествиях.

Мы доехали, как и планировалось, за семь дней до столицы графа Анчутки в окружении орков, одетых в латы, и наёмниц. Никаких эксцессов по дороге не было, кроме двух отрядов бандитов, что были благополучно выпилены нашей охраной. Не то что они рискнули напасть на нас, тут скорее я приказал их выпилить, чтоб дороги чище были. Нехуй тут людей грабить, гнусные пидоры.

Вот так мы и доехали сначала до границы графств, где нас встретил небольшой пропускной пункт. Денег с нас не брали, но спросили куда и зачем едем, после чего почтительно отдали честь и пропустили. Забавно, что с их стороны был пост, а с нашего нет, словно на наших территориях красть и забирать нечего. Будто бы дикие земли.

А вот столица графа Анчутки производила довольно приятное впечатление. Если у меня был какой-то грязный городок до того, как превратился в пепелище, то у него пусть и не очень большой, но добротный город на холме среди полей. Благодаря своему положению он возвышался над полями и со стороны можно было заметить три ряда стен — наружные, посередине и те, что отгораживали центр.

Конечно не эпический замок из фентези, который возвышается над равнинами и лесами своими белыми шпилями и стенами; чьи ряды стен видно за километры, но тоже норм. Скажу так, миниатюрная версия из чёрного камня.

— За последними воротами находится административные здания и жилища самых-самых, включая графа Анчутки, — объясняла Элизи мне построение города. — Потом за ними находятся дома состоятельных граждан, всевозможные магазины, лавки и прочее, и прочее. У крайней стены район уже для обычных граждан — там находятся рынки, жилища, ремесленные и другое грязное производство.

— А бедняки?

— А они живут за стеной. Сейчас ты увидишь дома и хибары.

И точно, стоило нам подъехать ближе, как глазам предстали старые домишки, которые уже успели покоситься и прогнить в некоторых местах. Здесь бегали грязные дети, сидели у домов старухи, провожающие… Блять, мне бабка одна фак показала! Карга старая!

Я не поленился выглянуть и показать ей в ответку фак. Старая блядина…

Так вот, чем ближе мы подъезжали, тем лучше становились дома. У самых стен дома уже были похожи на цивильные избы древней Руси. Вдоль дорог здесь выстраивались ряды лавок, где торговали всякой хренью от мяса до де… чего? Здесь детьми торгуют?

Я невольно проследил взглядом за каким-то парнишкой лет десяти с верёвкой на шее, которого держал типичный деревенский мужик.

— Э-э-э… Элизи, я может чего не понимаю, но… — я показал пальцем за окно.

— И? — посмотрела она на меня.

— Да там… Да хули я тебе объясняю, ты чо, дура?! Там детей продают!

— Ну да. Работорговля же не запрещена. А так родят родители детишек десяток — пять продадут, пять зато прокормят и смогут дать им будущее.

— Это ясно, но рабов то продают на рынке рабов, да и вообще, обычно отдельно. А тут их вместе со скотом и мясом продают, словно на корм.

— И, по-твоему, так не положено?

— Ага, я пойму ещё, если продавать на рынке для них, но как обычную одежду…