Мир, где все наоборот

Утром его разбудило чудо: с улицы доносилась птичья трель. Задорная, звонкая. Егор долго лежал под одеялом, представляя, что находится где-нибудь в деревне, на дворе лето, солнце припекает, и жизнь прекрасна. Когда открыл глаза, то увидел, что за окном все так же метет: кружится снег и воет ветер. А птичка поет. В ее персональном мире весна уже наступила.

Парень перевел взгляд на валявшуюся на полу груду одежды. Вчера он учудил, однако. Надо бы почаще отваживаться на спонтанные нелепые эксперименты – самочувствие потом восхитительное. Егор улыбнулся. Казалось бы, ничего в его жизни не изменилось: те же обстоятельства, те же проблемы. Но почему-то теперь они воспринимались иначе. Как будто с неказистого замызганного сундука вытерли многолетнюю пыль, и выяснилось, что сундук совсем не так плох и безнадежен. И сработан ладно, и узорами оригинальными украшен. И под крышкой не хлам и ненужное старье, а уникальные раритетные вещи.

Егор не осознал произошедшие в нем перемены. Он ощущал небывалый прилив сил, но воспринимал это как случайную удачу. Скорее всего, позитивный настрой испарится к полудню, но он предпочел не загадывать. На душе было слишком хорошо, чтобы думать о будущем. Какая разница, что будет потом. Сейчас он был практически счастлив и намеревался прочувствовать и сохранить в памяти каждую секунду радости. Неизвестно, когда еще придется испытать подобное. По крайней мере, будет что вспомнить.

Егор оделся, умылся, почистил зубы и вошел в кухню. Хозяйка сидела за столом, прихлебывая из блюдечка какао.

– Доброе утро, Раиса Митрофановна!

– Доброе, доброе, – охотно отозвалась старушка. – Проснулся уже?

– Проснулся! Ух и метет за окном!

– Метет-то оно метет, тока чему ж тут радоваться? – Бабуля покачала головой и макнула печенье в какао.

Егор глянул в окно:

– Да ведь красиво же, Раиса Митрофановна. А как солнце выглянет – все засверкает.

– Ну и засверкает, нам-то что? Тротуары, поди, опять засыпят поганью. Кашу будем месить, – старушка не разделяла воодушевления своего постояльца. – Произошло у тебя что-то? Сияешь как новый пятак.

– Вроде ничего особенного. – Парень сел напротив и мечтательно улыбнулся. – Просто настроение хорошее.

– Ишь ты. – Старушка озадаченно взглянула на собеседника. – Когда такое бывало… Чудеса!

Наскоро перекусив, он поспешил на работу. После вчерашнего бега правая нога ныла, но не так сильно, чтобы придавать этому значение. Егор хотел пораньше раздать все флаеры и вернуться домой, чтобы изучить сайты с вакансиями. Раз сегодня такой чудесный день, вдруг отыщется что-нибудь поинтереснее, чем уличный промоутер. На чудо он не рассчитывал, был доволен и тем, что нынешнее утро подарило ему беспричинную радость. Парень не мог знать, что самое настоящее чудо уже произошло: его хорошее настроение не позволило случиться весьма неприятному событию.

Уже который месяц Раиса Митрофановна выслушивала от дочери настоятельные советы повысить стоимость аренды. С тех пор как Егорка поселился у нее, прошел приличный срок, а цена ни разу не поднималась.

– Недвижимость дорожает, коммунальные платежи растут, а ты продолжаешь сдавать комнату за копейки, – возмущалась дочь. – Поднимай оплату, мамуля. Ты ж не благотворительный фонд!

Раиса Митрофановна соглашалась и обещала, что со следующего месяца сообщит постояльцу об изменении условий аренды. Но когда подходил срок, старушка не решалась огорчить Егорку. Такой уж он несчастный и худой – в чем только душа держится. Какой-то он несуразный, неприспособленный. Не потянет он повышение платы за жилье. Съехать – съедет, только куда? Под мост разве что, к бомжам.

В общем, жалилась-жалилась Раиса Митрофановна, пока дочь не пригрозила, что сама озвучит постояльцу новую цену.

– Мамуль, ты бы себя пожалела, вместо того чтобы юродивых спонсировать. Постоялец твой не калечный, не умственно отсталый. Парень молодой, одинокий – что ж он, обеспечить себя не может? – рассуждала дочка.

– Да, видать, не может, – вздыхала мать.

– Значит, пусть стыдится! Но только в другом месте.

Раиса Митрофановна долго обдумывала слова дочери и решила последовать ее совету. Егорке, чай, не десять лет, пора бы принимать в жизни более активное участие. А то и правда, ходит постоянно унылый, сколько ж можно ему потакать?

Сегодня утром старушка приготовилась сообщить жильцу неприятную новость, но когда тот вошел на кухню, растерялась. Парня словно подменили: лицо светится, в глазах неподдельная радость. Раиса Митрофановна уж и не помнила, когда видела Егорку таким бодрым. Неужели за ум взялся? Ну разве ж можно огорчать его в такой знаменательный момент? Тут поощрять нужно, а не наказывать. Бог с ней, с оплатой. Пущай еще месяц платит прежнюю цену. А там поглядим.

Глава 14