Мир истории: Русские земли в XIII-XV веках

План консолидации русских земель вокруг Владимира выдвигал и другой хорошо известный владимирский князь, Всеволод Юрьевич Большое Гнездо (1176–1212), сумевший, несмотря на сохранявшиеся центробежные тенденции, широко раздвинуть границы своего политического влияния. Этому князю удалось в той или иной мере подчинить себе Рязань, Смоленск, Киев и Новгород. Не случайно именно в это время суздальские князья-наместники часто появлялись на берегах Волхова, не случайно в этот период стала утверждаться и формула «великий князь Владимирский и Новгородский».

Претендентами на ведущую роль в политической жизни Русской земли в тот период были также Галичина и Волынь. Если в середине XII века перед угрозой феодальной экспансии со стороны Польши и Венгрии Галицкая Русь отстаивала свой статус составной части Русской земли, выступая лишь в качестве партнера одного из претендентов на гегемонию в общерусском масштабе, а именно суздальского князя Юрия Долгорукого, то позже, при князе Романе Мстиславиче (погиб в 1205 году), а также при князе Мстиславе Удалом роль Галицко-Волынской Руси в системе русских княжеств становилась все более активной и более самостоятельной. Видимо, не случайно они оба были князьями-наместниками в Новгородской земле (Роман Мстиславич еще в 1168–1170 году, Мстислав Удалой в 1210–1216 году). Показательно, что именно в союзе с новгородцами южный князь Мстислав Удалой нанес поражение суздальским войскам на реке Липице в 1216 году, явно рассчитывая при этом утвердить свое влияние не только в Новгороде, Суздале, но и во всей Русской земле.

Учитывая все сказанное, можно утверждать, что восточные славяне в так называемый «домонгольский» период своей истории прошли большой путь развития, добились многого как в сфере внутренней жизни страны, так и на международной арене. В частности, они добились значительных результатов в хозяйственном освоении Восточно-Европейской равнины, в социально-экономическом развитии страны, в строительстве городов, в формировании древнерусской народности, в утверждении раннефеодальной государственности, в установлении мирных контактов со многими оседлыми народами Восточной Европы.

«Сложение русской государственности, — подчеркивает академик Б. А. Рыбаков, — не сопровождалось оттеснением или истреблением тех лесных племен, с которыми соприкасались в своих походах за данью дружинники киевских князей тысячу лет назад: литовцы и карелы, мордва и латыши, эстонцы и чуваши — все они являются равноправными членами нашей советской семьи народов, и все они в свое время были вовлечены в важный процесс первичной феодализации в системе Киевской Руси».

Однако занятая сложными внутренними и социально-политическими процессами, Русь отнюдь не была свободна от необходимости вести вооруженную борьбу с некоторыми своими воинственными соседями. Поэтому ничего не было удивительного в том, что русский землепашец, склонный прежде всего к мирному труду, должен был одной рукой держаться за соху, а другой — за меч. К этому его вынуждала необходимость обороны от натиска беспокойных соседей, и прежде всего от натиска степняков-кочевников.

Одному из первых киевских князей, Святославу, пришлось совершить поход на Волгу и Дон, чтобы поразить могущественный хазарский каганат, который не давал мира и спокойствия русским землям. Хазар сменили печенеги, едва Русь смирила печенегов, явились половцы…

Не зная угрозы вторжения кочевников, Западная Европа могла спокойно развиваться, поскольку между ее государствами и степью стоял надежный русский щит.

В начале XIII века на территории Восточной Европы нахлынула еще одна мощная волна кочевников, несметные полчища татаро-монгол, руководимые Чингисханом и его полководцами. Если первое их появление ограничилось разведкой и свелось к одной военной победе, одержанной над русскими дружинами на реке Калке в 1223 году, то вторжения армии Батыя в 1237 и 1240 годах привели к завоеванию сначала Северо-Восточной, а потом и Юго-Западной Руси.

В сущности, такой исход столкновения ордынских полчищ с русским войском был предрешен: он был прежде всего обусловлен разными стадиями развития феодализма в Монгольской империи и на Руси в начале XIII века. Империя Чингисхана была тогда огромным раннефеодальным, еще достаточно «централизованным» государством с сохранившимися пережитками эпохи «военной демократии» (в распоряжении ордынских правителей была большая, хорошо дисциплинированная и весьма боеспособная армия). Русская земля, расчлененная на отдельные княжества, не могла противопоставить этому противнику сколько-нибудь равноценный военный потенциал. Наметившиеся на рубеже XII–XIII веков в Северо-Восточной и Юго-Западной Руси центростремительные тенденции никак не могли изменить сложившееся тогда соотношение сил между консолидированной империей Чингисхана и политически раздробленной Русской землей, не могли предотвратить торжество завоевателей.