Мир итальянской оперы

Дон Карлос - молодой несчастный инфант. Необходимость наследовать государственную власть, блюсти честь семьи ложится на его плечи тяжелым грузом, действуя разрушительно на юный, неокрепший рассудок. Жертва злосчастной судьбы, он вечно находится в состоянии неуверенности, колеблется, принимая любое решение. Карлос подвержен депрессии, но легко приходит в состояние возбуждения" восторга. Привлекательная роль для актера, прекрасная партия для певца. Экстатические мелодии, речитативы и отдельные фразы, которыми Верди оделяет Карлоса, - драгоценный дар для усердного, готового к работе исполнителя.

Филипп II - суровый, надменный и жестокосердный, во всяком случае, во всех своих поступках. Он убежден, что способ, каким он управляет своей огромной империей, единственно правильный. В свои тридцать два или тридцать три года он уже чувствует себя немолодым, жалуется на "седину в волосах". И как отец, и как муж Филипп подозрителен и жалок. Конечно, у него мало оснований чувствовать себя счастливым. В дополнение к семейным неурядицам его мучает подагра; при ходьбе он опирается на трость, что придает еще больше значительности его внешнему виду и походке. Способность улыбаться он утратил еще в колыбели.

Теперь, когда мы познакомились с персонажами, давайте вернемся к драме. Вторая картина четвертого действия происходит в тюрьме, куда заточили Дон Карлоса.

В Чикаго, направляясь (в роли Родриго) в начале этой картины из гримерной на сцену, я обычно натыкался за кулисами на своего друга и советчика Пино Донати. Потирая руки, он говорил: "Ну-ну, вот сейчас-то опера и начнется!" Настолько Пино любил сцену смерти Родриго.

Донати, который был мужем великой певицы-сопрано Марии Канилья, отличался очень тонким знанием музыки. В разное время он занимал должности суперинтенданта театра "Коммунале" в Болонье, театра "Коммунале" во Флоренции, "Арена ди Верона", театра "Сан Карлуш" в Лисабоне. К тому времени, о котором я рассказываю, Донати принял пост художественного руководителя "Лирик Опера" в Чикаго. Сцена в тюрьме открывается печальными, тяжелыми аккордами - andante. Мне не хотелось, чтобы тут присутствовала стража. Каждый такт музыки тяжелым грузом ложится на сердце Родриго, как тягостные мысли о смерти. Я медленно поднимался по ступенькам и на ходу произносил: "Очнись, мой Карлос!"

Не обращая внимания на болезненную иронию его ответа: "Хорошо, что ты пришел сюда навестить меня", я обнимал Карлоса, и мои слова тут же рассеивали все его подозрения, уничтожали неловкость, возникшую было между друзьями. Молчаливый, удивленный Карлос внимает признанию Родриго: "Мы должны навек расстаться". Карлос очень возбужден, он не хочет верить горьким предчувствиям друга. Однако Родриго сообщает, что найденные у него компрометирующие документы означают для него смертный приговор. Он ведь отнял эти документы у Карлоса, чтобы спасти любимого друга, и счастлив умереть за инфанта, за Испанию и Фландрию.

Внезапно на стене мелькает мрачная тень вооруженного человека - это орудие мести неутомимой Инквизиции. Раздается выстрел, и смертельно раненный Родриго падает на руки пораженного ужасом Карлоса. Поза до последнего своего вздоха утешает юного инфанта, мягкой скорбью полна замечательная прощальная ария "О Карлос, послушай".

В книге "Моя жизнь" я уже рассказывал, как эта ария помогла мне выиграть первое артистическое "сражение". Маэстро Серафин хотел, чтобы я пел всю арию, до конца, полным, красивым голосом, а я умолял его позволить мне внести в исполнение немного достоверности, "веризма". В течение спектакля я пропеваю достаточное количество мелодичных нот в полный голос. Мне хотелось, чтобы смерть Родриго выглядела реалистично, а для этого голос маркиза в конце должен постепенно угасать. Я выиграл "сражение" - и был награжден аплодисментами, которые согрели мое сердце. Маэстро Серафин проявил великодушие и согласился принять мое нововведение. Тем самым он подогрел мои амбиции - ведь я считал себя не только певцом, но и актером.

На некоторых спектаклях эту картину мы кончали сценой смерти Родриго. Умирал Родриго - и занавес опускался. Должен признаться, что мне это очень нравилось! Хотя, конечно, тут я проявлял эгоизм. Появление короля, довольно мужественное поведение Карлоса, мятеж народа, вмешательство Великого Инквизитора и финальная Осанна - все это, честно говоря, служит великолепным завершением картины.