Мир на изломе истории

Вместе с тем необходимо признать, что сформированы условия для начала глобального передела власти и формирования «нового, более глобального и управляемого» мирового порядка и ослабления (разрушения) «китайского чуда». В современных условиях правительство Китая уже практически не имеет возможности контролировать потоки иностранного капитала в страну, второй по емкости и динамике деятельности офис Ротшильдов в Гонконге активно работает в китайской экономике, экономическая либерализация стала необратимым процессом, с возможными непростыми последствиями.

Смещение геополитической стратегии США в Азиатско-Тихоокеанский регион означает начало эскалации нового этапа геополитического противоборства. Основной причиной будущего глобального конфликта может стать ограничение доступа Китая к природным ресурсам со стороны США в результате очередного «энергетического сдвига» в пользу природного газа. Каждый новый этап геополитического противоборства был связан с переходом к использованию нового вида топлива, а резкий его дефицит провоцировал крупный конфликт. Именно физическое ограничение доступа к источникам энергетических ресурсов, искусственное формирование их дефицита на мировых рынках, являлось на протяжении нескольких этапов геополитического противоборства важной формой «стравливания» государств и цивилизаций, провоцирования межцивилизационной войны.

Сегодня США имеют стратегический инструмент влияния на китайскую экономику и энергетику, они контролируют стратегические точки торговых маршрутов Индийского океана: с одной стороны – Ормузский пролив, с другой стороны – Малаккский пролив и Южно-китайское море. Это автоматически означает тотальный контроль над Китаем и другими азиатскими государствами. Поэтому КНР ускоренным образом развивает вооруженные силы и военную инфраструктуру, создает группировки, способные деблокировать стратегические коммуникации, вовлекает в этот процесс Россию. Недавно в японских СМИ («Киодо Ньюс») появились сообщения, что китайская авиация расширяет зону контроля на всю западную часть Тихого океана. Кроме того, летом 2015 г. китайские корабли совместно с российскими провели учения в Средиземном море. Это говорит о том, что КНР переходит в отношениях с США от доктрины пассивной обороны к активной защите своих национальных интересов в отдалении от китайских берегов. Пекин также гораздо смелее, чем ранее, демонстрирует готовность реализовывать свою внешнеполитическую доктрину в части выстраивания отношений со всеми странами «на равных условиях», без гегемонии какой-либо страны. Пекин открыто и демонстративно поддерживает российскую позицию в СБ ООН, игнорирует антироссийские санкции, массово закупает российские вооружения и технологии. Расхождение позиций РФ и КНР в отношении обеих стран к США видится в следующем: Пекин не желает, чтобы Вашингтон активно вторгался в Азию (Пекин выступает за многополярный мир, но Азию желает видеть китаецентричной) и всячески препятствует этому. Москве геополитически выгоднее чтобы американцы сократили свои войска и военное присутствие в Европе и Арктике, дали бы европейцам больше свободы. Что янки могут сделать лишь вынужденно в случае обострения отношений с Китаем в Азии или АТР.

Но соотношение военных сил сегодня явно не в пользу Пекина. Американцы доминируют в высокоточных и авиационных средствах нападения, системах ПВО, навигации, в системе разведки, в сфере кибероружия и т. д. Козырем Китая в противостоянии с США служит многомиллионная (около 15 млн. чел.) китайская диаспора в Штатах, живущая, как правило, обособленно и считающая КНР своей родиной. Жестко и организованно она проявила себя в 1999 году, когда американские ВВС нанесли удар по китайскому посольству в Белграде.

Atp и Ближний Восток

Азиатско-Тихоокеанский регион является наиболее зависимым от поставок энергоресурсов с Ближнего Востока. Азиатские государства экспортирует 75 % нефти с Ближнего Востока, что составляет 50 % экспортируемой нефти[132]. Для сравнения, Европа потребляет лишь 16 % ближневосточной нефти. Зависимость азиатских государств от импорта нефти с Ближнего Востока варьируется от страны к стране (в Корее 87 % общего количества потребления, в Китае 58 %, в Индии 62 %, в Японии 83 %).