Мир наизнанку

— Тот парень, что сидит в обменной будке на остановке трамвая, он ведь всегда там сидит, посажен навечно. Он врос в свою будку, как…

Она запнулась.

Пережитый кошмар возвращался реже и слабее, будто затухало движение маятника. Но произнеся слово «врос», она тут же вспомнила Свету, похожую на экспонат кунсткамеры: голые руки вместо руля, рама из обнаженных костей и напомаженные губы, натянутые вокруг фары.

Хорошо бы забыть это все навсегда. И хорошо бы поверить, что несчастная девушка не вернется.

— Игорь врос в свою будку, — повторила она глухо. — Это наказание?

— Я понял, о ком вы! — обрадовался Горохов. — Нет, это скорее награда: парень никогда не был человеком, он просто курс доллара, да и то аномальный…

— Что?!

— Ну, был момент, паника на рынке, курс доллара скакнул так резво, что частично вывалился за границу установленной реальности, ну и остался бы призраком во веки веков. Хозяин его подобрал — может, из любопытства, а может, и пожалел. И вот — сидит Игорь в своей будочке, существует, смотрит на мир глазами, дышит, даже кофе, кажется, пьет… Кстати, не вздумайте у него ничего покупать, ни долларов, ни…

— У меня нет денег, — сказала Лиза. — Все, что мне платят в аванс и зарплату, я отдаю Алене… Ох, Алена! Что я ей скажу, что я ей скажу?!

Зазвонил мобильный телефон. Горохов поощрительно кивнул.

— Алло, — обморочным голосом сказала Лиза в трубку.

— Лиза? Лиза, ты где?!

— Я?

— У тебя все в порядке? Тут Пашка куда-то пропал, когда я спала, и ни слова не сказал! Приперлась его новая… то есть приехала его девушка, Римма, компостирует мне мозги, вынь да положь ей Пашу… Я с ума сойду! Ты где?

— Не знаю, — сказала Лиза. — То есть я тут со знакомым поехала погулять… Просто…

— Со знакомым? У тебя есть «знакомый»?! Браво, браво, рада за тебя… Когда ты вернешься? Он не говорил тебе, куда пошел?

— Нет. То есть нет, не говорил. Я вернусь…

— Скоро, — подсказал Горохов.

— Скоро, — обреченно повторила Лиза.

— Учти, после двух меня не будет дома!

И Алена дала отбой. Лиза опустила трубку.

— С меня хватит, — сказала тихо, но твердо. — Я согласна быть героем сериала, хоть второстепенным, хоть статистом. Я согласна жить в колее и вслепую. Пусть все станет, как было!

Горохов взял шпагу, как шампур, и придирчиво понюхал колбасу.

— Мне ведь их жалко, — еще тише сказала Лиза. — Они же родные люди.

— Персонажи.

— Ладно. Родные персонажи. В сущности, они ничем не отличаются от людей.

— Если, — Горохов по-кошачьи прищурился, — персонажи ничем не отличаются от людей — зачем вы вообще заварили эту кашу?

Лиза, не отвечая, долго смотрела в костер. За прошедшие сутки мир поменялся разительно; что же теперь, смотреть в глаза Алене, врать, что не знает, где Пашка…

А что будет потом? Когда найдут его тело в гараже, вместе с Лизиной сумкой?! Где, кроме колоды карт, лежат еще и документы…

— Лиза, вас ведь предупреждали, — Горохов зубами снимал колбасу с клинка и ел, часто облизываясь.

— О таком? Если бы я знала…

— Смену жанра сложно предугадать заранее. Все зависит от множества факторов. До сих пор я был уверен, что вы, во-первых, претендуете на человеческую жизнь совершенно справедливо, а во-вторых, своего добьетесь. Но теперь я больше не уверен. Мне жаль.

— Мне тоже, — честно призналась Лиза.

Они замолчали.

— Денис, а что это значит — быть человеком? — спросила Лиза.

— Ну, как же, — Горохов сорвал пучок травы и принялся чистить шпагу. — Во-первых, быть гуманным, чувствовать ответственность за мир, опекать животных, своих младших братьев. Во-вторых, гордиться человеческим званием и не ронять его перед лицом опасностей, неудач, мировых катаклизмов…

— Вы издеваетесь? — Лиза бледно улыбнулась.

— А вы? — серьезно спросил он в ответ. — Вы у перемещенной личности, у кота, по сути, спрашиваете, что значит быть человеком!

Он поскреб шпагу ногтем, повертел, ловя солнечные блики, и спрятал обратно в трость.

— Ну, вы, насколько я понимаю, общались со всеми этими… фантомами вроде меня, — сказала Лиза. — С тенями, с проекциями, с вещами… с проклятиями…

— С проклятиями не общался, — суховато ответил Горохов. — С остальными — да. На бытовом уровне разница незаметна.

Солнце поднималось, высвечивая сосновые кроны. В стороне, в отдалении, все громче звучала трасса.

— Лиза, — сказал Горохов, поигрывая тростью. — А зачем вы решили стать человеком, если даже не знаете, что это значит? Чем отличается от вашего прежнего статуса? Ради чего дразнить сериал, возмущать информационную среду и рисковать, между прочим, своим существованием?

Она не ответила.

— Я могу точно сказать, что быть человеческим мужчиной значительно лучше, чем котом, потому что котам не дают водительских прав, — сказал Горохов. — Но вы, вы можете сказать, почему быть человеком лучше, нежели простым героем сериала?

— Мне было… тесно, — сказала Лиза. — Иначе не могу объяснить.

В траве неподалеку от костра включился звонкий кузнечик.

— Что мне теперь делать? — спросила Лиза.

Горохов пожал плечами:

— Ищите карты. Где они?

* * *