Мир пауков

Найл мотнул головой. Он опять чувствовал себя разбитым и утомленным. Только на этот раз усталость была не та, что обычно следует за потрясением, а такая, будто он только что подвергся такой нагрузке, что можно и не выдержать.

Найл указал на кулон, лежащий возле стены.

— Эта штука чуть меня не доконала. Старец подобрал вещицу.

— Не может быть. Это просто кусочек металла.

Найл был так истощен, что не хватало сил спорить.

— Это какой-то проводник, — выговорил он.

Старец покачал головой.

— Мой анализ показывает, что это сплав меди и цинка, с небольшой примесью золота. Структура совершенно инертная, а, следовательно, проводником быть не может.

— Мне наплевать, что там показывает твой анализ, — от усталости и унылого отчаянья голос у Найла звучал сдавленно и прерывисто. Он принудил себя держаться спокойно, и опустился головой обратно на подушку. Машина мира тотчас завибрировала — автоматическая реакция на напряжение лежащего; мгновенно полегчало.

— Прошу тебя, отключи эту штуку. — Вибрация прекратилась. — Я не желаю засыпать. Хочу выяснить, в чем дело. — Найл глубоко вздохнул. — Я очутился в темной комнате бок о бок с убийцей Скорбо. На возвышении вроде трона сидел старик в длинной черной мантии. И когда он уловил, что там нахожусь я, полоснул по мне своим взглядом.

— Как раз в ту секунду я понял, что ты видишь кошмар, и нажал на кнопку.

— Это мне не привиделось! — Найл с трудом сдерживался, чтобы не повысить голос. — Я уверен, что он существовал на самом деле.

— Очень хорошо, он существовал на самом деле, — ровный, сдержанный голос вызывал глухую ярость. — А убийца Скорбо?

— И он тоже. Он первым меня и обнаружил.

— Тогда получается, он не умер?

— Почему, умер, — голос у Найла звучал устало, плоско.

— Разве такое возможно? Ты же сказал, что он был живой.

— Я сказал, что он существовал. Возможно, имел что-то общее с привидением.

— Стигмастер не допускает существования привидений, разве что в смысле психологии. Торвальд Стииг полагает, что привидение — примитивное суеверие.

— Мне все равно, что там полагает Стииг, — проговорил Найл не открывая глаз. — Я тебе рассказываю все как было. — Машина мира включилась снова. Когда расслабляющие волны пошли через тело, Найл не устоял перед соблазном сгладить в себе усталость и отчаяние. Но что-то в нем было против этого пассивного восприятия физического комфорта.

— Выключи эту штуку, — велел он. — Мы должны докопаться до самой сути.

— Разумеется. — Вибрация прекратилась. — Но прежде вдумайся в то, что я тебе говорю. Твое описание по всем своим признакам сходится с кошмаром. Ты доказываешь, что это происходило на самом деле. Но забываешь, что психоскоп не имеет силы сон обращать в явь.

Это звучало в высшей степени убедительно. Найл вдруг осознал, что старец, видно, и в самом деле прав.

— Но почему я после кошмара чувствую себя таким разбитым?

— Вот почему я тебя и предупреждал: не стоит пользоваться психоскопом при переутомлении. Усталость создает отрицательные эмоции, а психоскоп их усиливает.

— Но не до такой же степени, что потом чувствуешь себя полумертвым?

— Обычно нет. Но уж это легко можно проверить.

— Каким образом?

— Измерив твое жизненное поле, — старец вышел у Найла из поля зрения, и вскоре вернулся с двумя витыми растяжными шнурами, похожими на длинные пружины. На концах обоих виднелись присоски — раструбы. Один конец старец протянул Найлу.

— Ну-ка, приладь себе ко внутренней стороне бедра.

Найл поднял тунику и прижал раструб к коже; тот мгновенно присосался.

— А теперь будь добр, смочи нижнюю губу.

Второй раструб старец приложил Найлу к губе; чувствовалось, как тот плотно прихватил кожу.

— Для чего это?

— Замерять жизненное поле, обусловленное твоим жизненным тонусом, — старец скрылся за машиной. Несколько секунд слышалось жужжание.

— Ну, как? — поинтересовался Найл.

— Странно, — старец отсоединил присоски. — Показатель «лямбда» у тебя снизился до восьми с половиной.

— И что это означает?

— Обычный показатель — между десятью с половиной и одиннадцатью.

— Получается, все это могло происходить на самом деле? — внутри оборвалось. Как уютно было думать, что этот, с перепончатыми пальцами, был просто наваждением.

— Не обязательно. Ты забываешь, что твоя энергетика была пробита ударом того незнакомца, да и психоскоп тоже поглощает довольно много жизненной энергии.

— У тебя нет какой-нибудь машины, чтобы ее восстановить?

— А то как же, — Найл посмотрел на старца с удивлением, подумав, что тот шутит. — В машину мира встроен аппарат Бенца для нагнетания искусственного жизненного поля. По крайней мере восстановится твой энергетический потенциал.

Усталость переплавлялась в головную боль, отягченную тошнотой.

— Она может сделать так, чтобы меня не тошнило?

— Думаю, да.