Мир пятого солнца

– Новый жрец? – Асотль удивленно хлопнул глазами. – Вот это новость… Не успели похоронить, как… И кто же он?

– Ты не поверишь! Тесомок!

– Кто?

– Тесомок! Наш старый добрый приятель… – эти слова Шочи произнес с язвительной ухмылкой.

– Но он же еще слишком юн!

– Это и хорошо! Он куда больше устроит могущественных жрецов Тескатлипоки, нежели твой несговорчивый отец! Тесомок уже пригласил многих на пир… И послал самую лучшую в городе сваху… Тебе сказать – к кому?

– О, боги… Неужели…

– Да! К Ситлаль! И ее отец уже ответил согласием!

О, боги!!!

Асотль зашатался, словно пришибленный, показалось, что весь его привычный и родной с детства мир рухнул. Да так оно, в общем, и случилось. И это еще было только начало!

Глава 7

Уэльбек

Осень. Санкт-Петербург

Но мои соученики! Эти уже были способны на все!

Франсуа Мориак. «Подросток былых времен»

С утра снова сжало сердце. В последнее время такое происходило все чаще и чаще. Наверное, слишком уж много волнений, выборы…

Вдруг подумалось – как пуста и банальна до тоски жизнь! Все эти фирмочки, предприятия, Леночка… К чему? Единственное, что осталось настоящего, – наверное, джаз…

Геннадий Иваныч смотрел в окно: неслышно опадали с деревьев последние листья. Поздняя осень… И настроение было такое же – осеннее, грустное.

Впрочем, особо-то грустить сейчас некогда!

Леночка еще спала – он не стал будить, заглотил прописанные доктором Мишей таблетки из красно-синей приметной коробочки, тут же ее спрятал – не хотелось, чтоб Ленка знала о его немощи, тихонько заварил чай – терпеть не мог кофе, уселся на диван с книжкой…

Вроде отпустило… Чуть-чуть…

Ацтеки… Они же – мешики, они же – теночки. Мешики – от имени легендарного предводителя Меши, отсюда и Мехико, Мексика. Теночки – от другого вождя – Теноча, или Теночка… Теночтилан – тоже от его имени.

Зазвонил мобильник, наигрывая «Караван» – известный и любимый многими джазовый стандарт, Геннадий Иваныч нарочно долго не брал трубку, слушал… Потом все же нажал кнопку.

Звонил Михалыч. Что-то опять зудел про подставы, про провокации… Господи, как надоело все! Да, еще сказал, что, похоже, конкуренты меж собой договорились, договорились на будущее.

– То есть как это – на будущее? – Тут же сообразив, Перепелкин не стал продолжать разговор – велел Михалычу ждать личной встречи.

Допив чай, быстро оделся и снова посмотрел в окно – во дворе уже ждала машина. Так и не разбудив Леночку, спустился вниз, поздоровался с охранниками и водителем. Поехал…

Господи… Каждый день одно и то же! И кому все это нужно? Плюнуть на все, все продать, оставить одну лишь «Джаз-банду», там и играть каждый вечер – денег не будет, зато хоть какое-то счастье.

Во, доработался! Геннадий Иваныч тряхнул головой: ну и мысли в голову лезут. Ага, избавься от всего… Тут же сожрут, только слабину дай! Дадут они спокойно поиграть, как же! И так-то…

Начальник службы безопасности уже ждал, нетерпеливо прохаживаясь в холле. К удивлению, перегаром от него не пахло, зато разило недешевым одеколоном – снял, верно, вчера какую-нибудь тоже недешевую девку. Ну да, ну да, снял – ишь, вышагивает этаким петухом, гоголем…

Коротко здороваясь с персоналом, Геннадий Иваныч быстро прошел в кабинет, обернулся на пороге:

– Ну, заходи, Михалыч. Рассказывай.

Хмурый начальник безопасности плюхнулся в кресло и, испросив разрешения, закурил.

– Завтра-послезавтра скажу тебе, где у нас течет, – аккуратно выпустив дым, промолвил Михалыч. – Но сейчас не в этом дело – в договоре. Понимаешь, Степанов уже не только со всеми договорился, но и места начал раздавать… Как будто уже на выборах победил, а ведь это еще бабка надвое сказала – у нас-то шансов побольше будет.

– Хм… – Геннадий Иваныч задумался. – С чего это он меня со счетов сбросил?

– Про худое думаю… – Начальник безопасности затушил сигарету об массивную пепельницу толстого темно-голубого стекла. – Затаиться бы тебе на время… Да знаю – не то говорю.

Перепелкин неожиданно рассмеялся:

– Ладно, ладно, живы будем – не помрем! А таятся от врагов только трусы. Нет, Михалыч, мы таиться не будем… наоборот – будем радоваться и любить жизнь! Пусть враги завидуют, авось чего-нибудь напортачат, а ты тем временем…

– Все уже делается, шеф.

– Ну, вот и славненько! Осталось-то – день простоять да ночь продержаться! Между прочим, в буквальном смысле слова.

И в самом деле – в буквальном: до выборов оставалось всего три дня.

– Вот сегодня и расслаблюсь, – подумав, решительно добавил Перепелкин. – Ребят позову – поиграем.

Позвал. Явились все – Жан, Серго, доктор Миша, последний даже пришел раньше других и в ожидании наяривал на фортепьяно какой-то регтайм.

– Ну что, парни? – Хватанув рюмку водки, Геннадий Иваныч бережно вытащил из футляра сверкающий золотом саксофон. – Дадим сегодня гвоздя?!

– С чего начнем?

– С Гершвина! А ну… Раз-два-три… Поехали!