Читаем Мир позавчера. Чему нас могут научить люди, до сих пор живущие в каменном веке полностью

Другой пример: инупиаты Аляски состоят из десяти групп, и территория каждой запретна для остальных. Чужаков, проникших на территорию той или иной группы без разрешения, было принято убивать, если только им не удавалось доказать свое родство с поймавшими их хозяевами. Чаще всего границу нарушали охотники на северных оленей, забывшие о границе в пылу погони, или охотники на тюленей, когда льдина, на которой они находились, откалывалась и уплывала от берега. Если эту льдину прибивало обратно к берегу на территории другой группы, охотников убивали. Нам, не инупиатам, это кажется жестоким и несправедливым: несчастные охотники и так сильно рисковали, выходя на ледяной припой, а когда их льдина откалывалась, им и вовсе грозила опасность утонуть или быть унесенными в открытое море. Если же им везло и их вновь прибивало к берегу, то ведь это происходило не потому, что они желали нарушить границу, — их просто несло океанское течение. И все же их убивали как раз в тот момент, когда они спаслись от опасности утонуть или быть унесенными в море. Однако таковы были правила жизни инупиатов. Впрочем, запрет проникновения на территорию у них не был абсолютным: чужакам иногда разрешался вход на чужую землю со специальной целью — например, ради торговли на летней ярмарке или в ходе набега на дальнюю группу, живущую по другую сторону запретной территории.

Рассмотрев практику некоторых сообществ (таких как инупиаты или мои друзья — горцы-дани), которые запрещают доступ на свою территорию и охраняют границы, мы обнаружим, что этот подход возникает при сочетании четырех условий. Во-первых, защищаемая территория должна обладать достаточно большим и плотным населением, которое сможет выделить людей для охраны границ, а не полагаться на то, что каждый член группы будет заодно высматривать нарушителей в ходе обычного добывания продовольствия. Во-вторых, запретность территорий требует, чтобы каждая из них давала постоянное и предсказуемое количество продуктов, так что ее хозяева могут рассчитывать на то, что найдут на ней все или большую часть необходимых им ресурсов и почти никогда не столкнутся с необходимостью выходить за ее пределы. В-третьих, на территории должны присутствовать какие-то ценные ресурсы или существенные усовершенствования (плодородные огороды, посадки фруктовых деревьев, рыбные садки или ирригационные каналы, создание и поддержание которых в рабочем состоянии требует больших усилий), стоящие того, чтобы их защищать и умирать за них. Наконец, состав группы должен быть относительно постоянным, соседствующие группы должны в достаточной степени отличаться одна от другой, а миграция между группами — быть незначительной (за единственным исключением миграции неженатых молодых людей — чаще женщин, чем мужчин, — ради заключения брака с представителями другой группы).

Рассмотрим, как эти условия выполняются для названных выше народностей, которые находятся на разных полюсах территориальных запретов. Мои новогвинейские друзья-горцы обладают важным достоянием в виде огородов, которые плодоносят круглый год, у них есть свиньи и лес, традиционно снабжающие их всем необходимым. Расчистка леса под огороды требует большого труда; еще больше усилий прикладывают дани, живущие в западной части острова: они создали сложную систему ирригационных сооружений для полива и осушения земель. Инупиаты и айны живут на территориях, где возможна круглогодичная добыча морской рыбы, китов, тюленей, морских птиц, пресноводной рыбы и водоплавающей птицы в реках, а на суше — промысловых животных. Йолнгу Арнеймленда живут тесным сообществом, что стало возможным благодаря богатым прибрежным и сухопутным ресурсам. Шошоны долины Оуэнс ведут жизнь охотников-собирателей, и плотность населения в их сообществе относительно высока, поскольку богатая водными источниками территория позволяет им орошать почву и тем самым повышать урожайность дикорастущих съедобных трав; они также делают запасы кедровых шишек. Эти запасы, сами кедровники и ирригационная система стоили того, чтобы их защищать, а шошонов было для этого достаточно много. Наконец, индейцы яномамо разводят персиковые пальмы и бананы, которые издавна обеспечивают их пропитанием, а потому тоже заслуживают защиты.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Календарные обряды и обычаи в странах зарубежной Европы. Зимние праздники. XIX - начало XX в.
Календарные обряды и обычаи в странах зарубежной Европы. Зимние праздники. XIX - начало XX в.

Настоящая книга — монографическое исследование, посвященное подробному описанию и разбору традиционных народных обрядов — праздников, которые проводятся в странах зарубежной Европы. Авторами показывается история возникновения обрядности и ее классовая сущность, прослеживается формирование обрядов с древнейших времен до первых десятилетий XX в., выявляются конкретные черты для каждого народа и общие для всего населения Европейского материка или региональных групп. В монографии дается научное обоснование возникновения и распространения обрядности среди народов зарубежной Европы.

Людмила Васильевна Покровская , Маргарита Николаевна Морозова , Мира Яковлевна Салманович , Татьяна Давыдовна Златковская , Юлия Владимировна Иванова

Культурология
Повседневная жизнь средневековой Москвы
Повседневная жизнь средневековой Москвы

Столица Святой Руси, город Дмитрия Донского и Андрея Рублева, митрополита Макария и Ивана Грозного, патриарха Никона и протопопа Аввакума, Симеона Полоцкого и Симона Ушакова; место пребывания князей и бояр, царей и архиереев, богатых купцов и умелых ремесленников, святых и подвижников, ночных татей и «непотребных женок»... Средневековая Москва, опоясанная четырьмя рядами стен, сверкала золотом глав кремлевских соборов и крестами сорока сороков церквей, гордилась великолепием узорчатых палат — и поглощалась огненной стихией, тонула в потоках грязи, была охвачена ужасом «морового поветрия». Истинное благочестие горожан сочеталось с грубостью, молитва — с бранью, добрые дела — с по­вседневным рукоприкладством.Из книги кандидата исторических наук Сергея Шокарева земляки древних москвичей смогут узнать, как выглядели знакомые с детства мес­та — Красная площадь, Никольская, Ильинка, Варварка, Покровка, как жили, работали, любили их далекие предки, а жители других регионов Рос­сии найдут в ней ответ на вопрос о корнях деловитого, предприимчивого, жизнестойкого московского характера.

Сергей Юрьевич Шокарев

Культурология / История / Образование и наука