Мир приключений 1964 г. № 10

— Вот что я скажу вам, дорогой агроном. Джоомарт в свое время так же помог Сыдыку, как вы сейчас помогаете ему. Я просил его быть переводчиком, доверил важное дело, а он меня обманул: за тестем, как видите, тянется зять, за зятем — свояк. Пора, товарищ агроном, полюбить свою родину настоящей гражданской любовью.

Как он заблуждается, он не знает Джоомарта — нисколько, ничуть.

— Вы не то говорите, товарищ начальник. Кругом виноват я один. Я не понял Джоомарта, как не поняли его вы. Они мстят ему за то, что он восстал против рода, против тех, которые стреляли в вас и в него. Это были Джетыгены. Они владели Май-Башем и не простили вам того, что вы их изгнали. Джоомарт умолчал, что они его братья по роду. Ошибка, конечно, но ему было стыдно сознаться, что бандиты — сородичи его.

Джоомарт стоял в стороне и не знал, чему больше удивляться: страстной ли речи агронома или упрямству начальника. Ему казалось уже, что все от него отвернулись. Вдруг приходит Мукай, эта добрая душа, и кричит во весь голос: “Я кругом виноват!” И не тот Мукай, с шуткой и смехом, с повадкой мальчишки, а совершенно другой — серьезный и твердый. Браво, молодец! Вот что значит мало знать человека!

Начальник заставы, конечно, молчит, хмурит брови, но совсем по-иному. Мукай смутил его своими словами, поставил в тупик. Вот когда агронома надо бы обнять.

— Повторите еще раз, — просит он агронома.

И Мукай повторяет:

— Они владели Май-Башем. Стреляли в вас и в него. Да, да, Джетыгены… Он скрыл это от заставы. Ему было стыдно…

— Правду он сказал, Джоомарт?

Он глядит на Джоомарта в упор, но взгляд уж не тот — в нем больше смущения, чем твердости.

— Позовите делегатов, я отвечу вам при них.

Входят три человека: два старика и один помоложе, лет сорока. Знакомая одежда: чапаны, ичиги, шапки, обшитые мехом. Невысокие, плотные, с обожженными солнцем лицами, они приветствуют начальника, затем Джоомарта, улыбаются ему, между собой говорят, что он вырос, красив, весь пошел в деда Асана. Джоомарт кивает головой — любезно, спокойно. Делегат средних лет почтительно стоит в стороне. Ничто не предвещает грозы. И вдруг словно молния сверкнула: взор Джоомарта наполняется гневом, он бросается к киргизу и хватает его за ворот чапана.

— Ты помнишь меня? — кричит он ему прямо в лицо. — Отвечай мне, ты помнишь? Ты лежал за воловьей скалой и метил в начальника. Я крикнул: “Берегись, Краснокутов!” — и в ту же минуту ты выстрелил. Твою пулю он до сих пор не забыл. Отвечай мне, ты помнишь?

Он притянул его близко к себе, глядит в упор на него, обжигает пламенным взором. Джоомарт дышит порывисто, гнев в каждом изгибе его лица. Киргиз пытается отступить, беспомощно озирается и опускает глаза.

— Вот он, взгляните на него! Простите меня, — обращается он к старикам, — мне трудно было сдержаться. Я знаю вас, Эсекгул и Ченбок, вы честные люди, наши друзья. Скажите Джетыгенам, что я, Джоомарт, и колхозники примем их с радостью, поддержим их перед заставой и комендантом… Вот вам моя рука. Но тем, кто враги нам, лучше не являться сюда.

Делегатов уводят, и он продолжает, взволнованный, грустный:

— Меня можно винить в чем угодно, но с Сыдыком и с ними я не был заодно. Они наши враги — мои и твои. Ты увидел их впервые на Май-Баше, а я вырос среди них. О таких людях наш народ говорит, что они подобны елям Тянь-Шаня. Их корни ползут по поверхности, стелются, как змеи, по земле, обволакивают скалы, растворяют эти крепкие громады и питаются ими. Чтобы жить рядом с ними, мало быть скалой — мы должны быть стальными.

— Теперь я уйду, — говорит Мукай Краснокутову. — Вы могли убедиться, что советскому агроному, как ни дорога родня, честь родины все-таки дороже. Не подумайте, что я над вами смеюсь, у меня и своих ошибок немало. Большие и малые, всякие. Всех тяжелей была мелочь. Невинная мелочь, она из той же породы елей Тянь-Шаня, корни которых все душат в своих объятиях. Пусть послужит нам утешением то, что это было лишь испытание. Счастливое испытание, не больше.

Мукай берется за дверь, и вдруг кто-то снаружи распахивает ее. Перед ними Тохта — погонщик купца Абдуладжи. Бледный, усталый, он нетвердо стоит на своей искусственной ноге.

Ах, Джоомарт! Сам Джоомарт здесь. Как ему повезло. Еще ему нужен начальник. По важному делу. Кто здесь начальник?

— Я начальник заставы. Что тебе надо?

Он вопросительно оглядывается: не шутят ли с ним? Дело серьезное, не каждому расскажешь.

— Я погонщик купца Абдуладжи. Мой хозяин и Сыдык из колхоза хотят обидеть Джоомарта. Рассорить вас с ним, сделать ложный донос, натворить ему всяких несчастий… Спасайтесь, Джоомарт, и вы тоже, начальник! Купца Абдуладжи знает полмира, он очень сильный человек, и он все может сделать…

Ах, как его измучила дорога! Он тайком вывел лошадь из конюшни больницы и примчался сюда, чтобы предупредить, пока не поздно.