Мир приключений 1976 г.

— Сейчас я его пугну, — Мальцев снял с плеча ружье.

— Не надо. — Костров положил руку на стволы. — Разве он нас пугает? Он — хозяин, мы — в гости пришли, зачем же сразу дебоширить?! Он же не глупый. Почует — сам уйдет. В прошлом сезоне мы целый месяц рядом жили, и ничего, не шалил… — Костров рассмеялся. — Головы мы ему рыбьи на определенное место клали, очень это он любил!.. — Зверь — ведь как человек. Зачем же зазря обижать его?

— Ты прав, — с легким стыдом за свое мальчишество согласился Мальцев и вскинул ружье на плечо.

Они спустились с холма и зашагали вниз. Прежде чем скрыться в кустах, Костров задержался и еще раз взглянул на озеро. Медведь вперевалку шел по берегу, удаляясь от них. Но геолог смотрел не на медведя. В самом озере что-то было. Но что?

VII

Началась ночь беспокойно. Едва лишь Мальцев стал засыпать, как вокруг палатки раздались легкие шаги, шорохи, писки. «На сцене духи собрались!..» — в полудреме подумал Мальцев. И тотчас кто-то звякнул консервной банкой, оставленной у костра, и геолог, хлопнув рукой по натянутому брезенту палатки, громко завопил: «Кыш, проклятая!» «Ага, лиса», — догадался Юрий и начал засыпать снова. На время все стихло. Потом раздалось сопение, шорох грузного тела в кустах. Это уже был медведь. Он вздыхал, лизал жестянку и вроде бы ушел, когда на него прикрикнул Костров. Однако скоро вернулся, и тогда, не стерпев, проклиная медведя и все палатки на свете, полуголый Мальцев вылез наружу и дважды выстрелил в луну. Невидимый в темноте медведь с треском откатился по кустам куда-то в лес, а Мальцев кинул пустые гильзы для запаха по обе стороны палатки и вернулся опять засыпать. Остальная часть ночи прошла благополучно, только однажды, словно жалуясь на обиду, вдалеке взревел их косматый гость, эхо откатилось от скал, и все стихло.

Утром готовить завтрак выпало Кострову. Пока он разогревал тушенку и варил гречневую кашу из концентрата, Мальцев успел осмотреть довольно большую полосу берега по обе стороны ручья и пройти еще немного вверх. В лагерь он вернулся несколько обескураженный и заявил Кострову, что одно из трех: или они совершенные остолопы и прибыли на какое-то другое озеро, или Торстейн здесь никогда не был, или же — что лично он, Мальцев, поддерживает — тут чертовщина почище той, о которой рассказывали оленные пастухи. А причина всему — молодость озера.

— С чего ты взял, что оно молодое? — с удивлением спросил Костров.

— А ты пойди и сам погляди, — ответил ему Мальцев. — Геолог, называется! Берега у него еще не установились…

Теперь пришла очередь беспокоиться Кострову. Отодвинув с огня котелок с кашей, он долго рассматривал берега, потом с ложкой в руке вошел в ручей, забрел по колено в озеро, но вернулся успокоенный.

— Сам хорош! Не озеро новое, а берега подтоплены, вот и все. Уровень озера повысился, это верно, а котловина осталась прежней, в этом я не сомневаюсь!

— Отчего же повысился уровень?

— Да отчего угодно! Обвал произошел, закупорило сток, оползень — всего не перечислишь! Мне с этим часто приходилось сталкиваться. На первый взгляд нормальное озеро, а приглядишься — батюшки, да оно на полтора — два метра поднято плотиной километров за пятнадцать — двадцать, чтобы лес удобнее было транспортировать, а потом и сплавлять!.. — Костров еще раз обвел глазами озеро и добавил с уверенностью: — Подпружать здесь некому, разве самой природе, но за древность этой ямы я ручаюсь. Вот погоди, познакомимся поближе и все поймем…

После завтрака, учитывая ночные визиты, друзья все же решили перенести лагерь на западный берег.