Мир приключений, 1977 (№22)

Потом Оливер Синклер повел французов на кладбище, носящее название «Усыпальница Обана», по имени монаха, который здесь когда-то построил часовню.

«Любопытное место представляет собой этот участок, уставленный могильными камнями, где покоятся сорок восемь шотландских королей, восемь вице-королей Гебридских островов, четыре ирландских вице-короля и один французский король, чье имя утрачено преданием. Кладбище окружено железной решеткой и выложено плитами. Между ними на зеленой подстилке вытянулся гранитный могильник шотландского короля Дункана, прославленного в мрачной трагедии «Макбет». Иные из этих камней украшены простыми геометрическими узорами, другие — барельефами, изображающими древних кельтских царей, вытянувшихся в посмертном окоченении».

Жюль Верн записал свои впечатления об Айоне, какой он застал ее в 1859 году:

«Айона — остров длиною всего в три мили, а шириною в одну, жителей на ней не более пятисот. Она принадлежит герцогу Арчайлу, который получает от нее всего лишь несколько сот фунтов стерлингов. Тут нет ни города, ни поселка, ни даже деревни. Кое-где разбросаны хижины, в большинстве жалкие лачуги, при всей своей живописности вполне первобытные — чаще всего без окон, с освещением из дверного проема, без труб, которые заменяет зияющая в кровле дыра, со стенами из соломы, канатов и тростника, перевитых морскими водорослями… От древнего острова святого Колумбана остались нынешняя Айона с ее бедными поселянами, которые с превеликим трудом извлекают из песчаной почвы скудные урожаи ячменя, картофеля и пшеницы, да рыбаками, чьи ветхие барки бороздят обильные рыбой воды малых Гебрид».

С холма Аббатства на северной оконечности Айоны глаз может охватить на востоке всю возвышенную часть острова Малла и на севере, в каких-нибудь двух милях, некое подобие громадного черепашьего панциря, выдающегося примерно на треть из морской глубины. Это и есть Стаффа — один из самых любопытных островков Гебридского архипелага. Стаффа — большая, овальной формы скала длиной в милю и шириной в полмили, содержащая под своей каменной скорлупой удивительные базальтовые пещеры, привлекающие и геологов и туристов.

Рифы не позволяют кораблю приблизиться к самому острову. Туристы, прибывающие с Айоны, обычно отправляются к гротам с парохода на лодках. Оливер Синклер, пока всех остальных повезли любоваться «чудом земного шара» — Фингаловой пещерой, высадился с французами в маленькой бухточке на восточном берегу, у входа в менее знаменитую, но тоже достойную внимания, Клам-Шельскую пещеру[25]. В ней слышится постоянный шум, как в некоторых морских раковинах. Такой акустический эффект создает особая конфигурация сводов, сложенных из базальтовых призм, напоминающих ребра корабельного корпуса. Когда попадаешь в эту «шумящую раковину», возникает странное ощущение, будто над головой нависает перевернутый трюм.

Поручив матросу перегнать лодку на другой конец острова, Оливер Синклер поднялся с французами на плоскую вершину и быстро повел их к юго-западному берегу, открытому ужасным бурям, которые бушуют на Стаффе девять месяцев в году, с сентябрьского по мартовское равноденствие.

«На тощей траве вершинной площадки, где сквозь тонкий слой чернозема торчали обнаженные массы лавы, бродило лишь несколько лошадок мелкой породы да несколько черных коров. С ними не было никакого пастуха, и если за этими четвероногими островитянами был какой-нибудь надзор, то разве лишь издали, может быть, с острова Айоны, а может быть, с острова Малла, лежащего за 15 миль к востоку».

В Фингалову пещеру можно проникнуть не только водой, но и по узкому уступу, ведущему вдоль внутренней стенки в самую глубину грота. Впаянные в базальт железные перильца ограждают от риска свалиться с отвесной кручи. Оливер Синклер избрал именно этот путь, позволяющий в полной мере насладиться восхитительным зрелищем.

По знаку гида посетители остановились у входа.

В таинственном преддверии полумрака, направо и налево, разделенные расстоянием около тридцати четырех футов, плотно прижатые друг к другу, высились базальтовые столбы, за которыми угадывались стены, как в некоторых церквах последнего периода готической архитектуры. На капители колонн опиралась громадная масса пологого свода, поднятого в середине на пятьдесят футов над уровнем воды.

С трудом оторвавшись от созерцания невиданной красоты, путники углубились в пещеру.

«Тут в совершенном порядке сгруппировались сотни призматических колонн разной величины, словно продукты какой-то гигантской кристаллизации; их ребра выдавались с такой резкостью, будто их обрезал и обровнял резец декоратора. Углы между соседними колоннами с геометрической точностью заполнялись выступающими ребрами стоящих рядом колонн; у иных выдавались по три грани, у других по четыре, пять, шесть и даже семь и восемь; в общем однообразии стиля такое различие создавало некоторое оживление — доказательство художественного вкуса природы.